Василий Иванович Белов
«Привычное дело»
Едет на дровнях мужик Иван Африканович Дрынов. Напился с трактористом Мишкой Петровым и теперь с мерином Пармёном беседует. Везёт из сельпо товар для магазина, а заехал спьяну не в ту деревню, значит, домой только — к утру… Дело привычное. А ночью по дороге нагоняет Ивана Африкановича все тот же Мишка. Ещё выпили. И тут решает Иван Африканович сосватать Мишке свою троюродную сестру, сорокалетнюю Нюшку-зоотехницу. Она, правда, с бельмом, зато если с левого боку глядеть, так и не видно… Нюшка прогоняет друзей ухватом, и ночевать им приходится в бане.
И как раз в это время у жены Ивана Африкановича Катерины родится девятый, Иван. А Катерина, хоть и запретила ей фельдшерица строго-настрого, после родов — сразу на работу, тяжело больная. И вспоминает Катерина, как в Петров день наблудил Иван с бойкой бабёнкой из их села Дашкой Путанкой и потом, когда Катерина простила его, на радостях обменял доставшуюся от деда Библию на «гармонью» — жену веселить. А сейчас Дашка не хочет ухаживать за телятами, так Катерине приходится работать и за неё (а иначе семью и не прокормишь). Измученная работой и болезнью, Катерина внезапно падает в обморок. Её увозят в больницу. Гипертония, удар. И только больше чем через две недели она возвращается домой.
А Иван Африканович тоже вспоминает про гармонь: не успел он научиться даже и на басах играть, как её отобрали за недоимки.
Приходит время сенокоса. Иван Африканович в лесу, тайком, за семь вёрст от деревни косит по ночам. Если трёх стогов не накосишь, корову кормить нечем: десяти процентов накошенного в колхозе сена хватает самое большее на месяц. В одну из ночей Иван Африканович берет с собой малолетнего сына Гришку, а тот потом по глупости рассказывает районному уполномоченному, что ходил с отцом ночью в лес косить. Ивану Африкановичу грозят судом: ведь он депутат сельсовета, а потом тот же уполномоченный требует «подсказать», кто ещё в лесу по ночам косит, написать список… За это он обещает «не обобществлять» личные стога Дрынова. Иван Африканович договаривается с соседским председателем и вместе с Катериной ходит в лес на чужую территорию косить по ночам.
В это время в их деревню приезжает из Мурманска без копейки денег Митька Поляков, брат Катерины. Недели не прошло, как он напоил всю деревню, начальство облаял, Мишке сосватал Дашку Путанку, да и корову сеном обеспечил. И все будто походя. Дашка Путанка поит Мишку приворотным зельем, и его потом долго рвёт, а через день по Митькиному наущению они едут в сельсовет и расписываются. Вскоре Дашка срывает с Мишкиного трактора репродукцию картины Рубенса «Союз земли и воды» (там изображена голая баба, по общему мнению, вылитая Нюшка) и сжигает «картинку» в печи из ревности. Мишка в ответ чуть не сбрасывает трактором Дашку, моющуюся в бане, вместе с баней прямо в речку. В результате — трактор повреждён, а на чердаке бани обнаружено незаконно скошенное сено. Сено заодно начинают искать у всех в деревне, доходит очередь и до Ивана Африкановича. Дело привычное.
Митьку вызывают в милицию, в район (за соучастие в порче трактора и за сено), но по ошибке пятнадцать суток дают не ему, а другому Полякову, тоже из Сосновки (там полдеревни Поляковы). Мишка же свои пятнадцать суток отбывает прямо в своей деревне, без отрыва от производства, по вечерам напиваясь с приставленным к нему сержантом.
После того как у Ивана Африкановича отбирают все накошенное тайком сено, Митька убеждает его бросить деревню и уехать в Заполярье на заработки. Не хочет Дрынов покидать родные места, да ведь если Митьку послушать, то другого выхода-то и нет… И Иван Африканович решается. Председатель не хочет давать ему справку, по которой можно получить паспорт, но Дрынов в отчаянии угрожает ему кочергой, и председатель вдруг сникает: «Хоть все разбегитесь…»
Теперь Иван Африканович — вольный казак. Он прощается с Катериной и вдруг весь сжимается от боли, жалости и любви к ней. И, ничего не говоря, отталкивает её, словно с берега в омут.
А Катерине после его отъезда приходится косить одной. Там-то, во время косьбы, и настигает её второй удар. Еле живую, её привозят домой. И в больницу в таком состоянии нельзя — умрёт, не довезут.
А Иван Африканович возвращается в родную деревню. Наездился. И рассказывает он чуть знакомому парню из дальней заозёрной деревни, как поехали было с Митькой, да он лук продавал и вовремя в поезд вскочить не успел, а билеты-то все у него и остались. Высадили Ивана Африкановича и потребовали, чтобы он в течение трёх часов уехал назад, в деревню, а штраф, мол, в колхоз пришлют, да только как ехать, если не на что, — не сказали. И вдруг — поезд подошёл и с него слез Митька. Так тут Иван Африканович и взмолился: «Не надо мне ничего, отпусти ты меня только домой». Продали они лук, купили обратный билет, и поехал, наконец, Дрынов домой.
А парень в ответ на рассказ сообщает новость: в деревне Ивана Африкановича баба померла, ребятишек много осталось. Парень уходит, а Дрынов вдруг падает на дорогу, зажимает руками голову и перекатывается в придорожную канаву. Бухает кулаком в луговину, грызёт землю…
Рогуля, корова Ивана Африкановича, вспоминает свою жизнь, будто удивляясь ей, косматому солнцу, теплу. Она всегда была равнодушна к себе, и очень редко нарушалась её вневременная необъятная созерцательность. Приходит мать Катерины Евстолья, плачет над своей ведёрницей и велит всем детям обнять Рогулю, проститься. Дрынов просит Мишку зарезать корову, сам не может. Мясо обещают принять в столовую. Иван Африканович перебирает Рогулины потроха, и на его окровавленные пальцы капают слезы.
Детей Ивана Африкановича, Митьку и Ваську, отдают в приют,
Антошку — в училище. Митька пишет, чтобы посылали Катюшку к нему в Мурманск, только больно мала-то. Остаются Гришка с Марусей да два младенца. И то трудно: Евстолья стара, руки стали худые. Она вспоминает, как Катерина перед смертью, уже без памяти, звала мужа: «Иван, ветрено, ой, Иван, ветрено как!»
После смерти жены Иван Африканович не хочет жить. Ходит обросший, страшный да курит горький сельповский табак. А Нюшка берет на себя заботу о его детях.
Иван Африканович идёт в лес (ищет осину для новой лодки) и вдруг видит на ветке платок Катерины. Глотая слезы, вдыхает горький, родимый запах её волос… Надо идти. Идти. Постепенно он понимает, что заблудился. А без хлеба в лесу каюк. Он много думает о смерти, все больше слабеет и лишь на третий день, когда уже на карачках ползёт, вдруг слышит тракторный гул. А спасший своего друга Мишка поначалу думает, что Иван Африканович пьян, да так ничего и не понимает. Дело привычное.
…Через два дня, на сороковой день после Катерининой смерти, Иван Африканович, сидя на могиле жены, рассказывает ей о детях, говорит, что худо ему без неё, что будет ходить к ней. И просит ждать… «Милая, светлая моя… вон рябины тебе принёс…»
Он весь дрожит. Горе пластает его на похолодевшей, не обросшей травой земле. И никто этого не видит.
Выпивший Иван Африканович Дрынов едет с продуктами из сельпо для своей лавки. Выпито было прилично, поэтому, перепутав поворот, движется в чужую деревню. Теперь раньше утра не прибудет домой… Дело привычное. Начинает Дрынов сватать свою 40-летнюю сестру Нюшу подъехавшему Мишке, водителю трактора. В итоге, спят они в бане.
Жена Дрынова, Катерина, рожает девятого сына. Сразу убегает кормить телят, так как Дашка Путанка, перестала заботиться о них. Катерина вспоминает, как однажды ее муж распутничал с Дашкой, но был прощен мудрой женой. Работа изнурила ее хворое тело, и Катерина упала в обморок. Восстановилась она после гипертонии только через полмесяца.
Наступает сенокосная пора. Необходимо накосить три стога сена для коровы Ивана Африкановича. Делает он это ночью тайно, потому что он депутат сельсовета. Однажды увязался с ним сын Гришка. Вследствие чего, собирались завести уголовно дело на Ивана Африкановича. С согласия председателя, муж с женой косят сено на постороннем участке.
Вскоре приезжает брат Катерины Митька. Напоивши все село, накосил корове сена, сосватал Мишке Дашку Путанку. В скором времени они женятся. Супруги ссорятся. Дашка сжигает картину Рубенса, приревновав к Нюше, Мишка трактором сносит баню. А на чердаке бани сено, скошенное не законным образом. Проверяют у всех в деревне, в результате чего отбирают сено у Ивана Африкановича… Дело привычное.
Митьку удается избежать наказания за соучастие, а Мишка отбывает свои 15 суток под домашним арестом. Иван Африканович принимает решение ехать на заработки в Заполярье, чтобы избежать суда. Получает паспорт и собирается уезжать. Понимает, что ему тяжело прощаться с любимой женой. Чтобы прокормить детей она косит траву в одиночку. Переутомление приводит к смерти матери девятерых детей.
На пути домой Дрынов общается с попутчиком, который сообщает ему ужасную новость. Он тяжело переживает смерть жены Екатерины.
Евстолья, мать умершей Катерины, и Иван Африканович решают корову Рогулю зарезать. Он не в силах ее убить самостоятельно, просит Мишку о помощи. Мясо продают в столовую. По щекам Дрынова текут скудные мужские слезы, когда он разделывает свою кормилицу Рогулю.
Два сына Дрынова попадают в приют, старшего отдают в училище, Катюшу отправили к дяде Мите в Мурманск. На воспитании у главы семьи остается четверо маленьких детей. К сожалению, Евстолья уже стара, и помочь поднять детей не в силах. Рассказала зятю о последних минутах жизни своей дочери, как она звала своего Ивана.
Жизнь не мила Дрынову без любимой жены, он впал в депрессию. За детьми ухаживает сестра его, Нюша. Высматривая в лесу бревна для новой лодки, главный герой видит платок Катерины. Он пахнет его родной женой. Пора уходить, а Иван Африканович не помнит дороги домой. Еды с собой не было, еле добрался он до поля, где работал трактор. Там его уже Мишка спас, сперва полагая, что товарищ его выпил. Дело привычное.
Через сорок дней после кончины Катерины, Муж ее приходит на могилу, рассказывает о достижениях детей. Как ему не выносимо жить без нее. Лежит он на холодной земле, весь трясется. Никто не может помочь ему справиться с горем.
Едет на дровнях мужик Иван Африканович Дрынов. Напился с трактористом Мишкой Петровым и теперь с мерином Пармёном беседует. Везет из сельпо товар для магазина, а заехал спьяну не в ту деревню, значит, домой только - к утру… Дело привычное. А ночью по дороге нагоняет Ивана Африкановича все тот же Мишка. Ещё выпили. И тут решает Иван Африканович сосватать Мишке свою троюродную сестру, сорокалетнюю Нюшку-зоотехницу. Она, правда, с бельмом, зато если с левого боку глядеть, так и не видно… Нюшка прогоняет друзей ухватом, и ночевать им приходится в бане.
И как раз в это время у жены Ивана Африкановича Катерины родится девятый, Иван. А Катерина, хоть и запретила ей фельдшерица строго-настрого, после родов - сразу на работу, тяжело больная. И вспоминает Катерина, как в Петров день наблудил Иван с бойкой бабенкой из их села Дашкой Путанкой и потом, когда Катерина простила его, на радостях обменял доставшуюся от деда Библию на «гармонью» - жену веселить. А сейчас Дашка не хочет ухаживать за телятами, так Катерине приходится работать и за нее (а иначе семью и не прокормишь). Измученная работой и болезнью, Катерина внезапно падает в обморок. Её увозят в больницу. Гипертония, удар. И только больше чем через две недели она возвращается домой.
А Иван Африканович тоже вспоминает про гармонь: не успел он научиться даже и на басах играть, как её отобрали за недоимки.
Приходит время сенокоса. Иван Африканович в лесу, тайком, за семь верст от деревни косит по ночам. Если трех стогов не накосишь, корову кормить нечем: десяти процентов накошенного в колхозе сена хватает самое большее на месяц. В одну из ночей Иван Африканович берет с собой малолетнего сына Гришку, а тот потом по глупости рассказывает районному уполномоченному, что ходил с отцом ночью в лес косить. Ивану Африкановичу грозят судом: ведь он депутат сельсовета, а потом тот же уполномоченный требует «подсказать», кто ещё в лесу по ночам косит, написать список… За это он обещает «не обобществлять» личные стога Дрынова. Иван Африканович договаривается с соседским председателем и вместе с Катериной ходит в лес на чужую территорию косить по ночам.
В это время в их деревню приезжает из Мурманска без копейки денег Митька Поляков, брат Катерины. Недели не прошло, как он напоил всю деревню, начальство облаял, Мишке сосватал Дашку Путанку, да и корову сеном обеспечил. И все будто походя. Дашка Путанка поит Мишку приворотным зельем, и его потом долго рвет, а через день по Митькиному наущению они едут в сельсовет и расписываются. Вскоре Дашка срывает с Мишкиного трактора репродукцию картины Рубенса «Союз земли и воды» (там изображена голая баба, по общему мнению, вылитая Нюшка) и сжигает «картинку» в печи из ревности. Мишка в ответ чуть не сбрасывает трактором Дашку, моющуюся в бане, вместе с баней прямо в речку. В результате - трактор поврежден, а на чердаке бани обнаружено незаконно скошенное сено. Сено заодно начинают искать у всех в деревне, доходит очередь и до Ивана Африкановича. Дело привычное.
Митьку вызывают в милицию, в район (за соучастие в порче трактора и за сено), но по ошибке пятнадцать суток дают не ему, а другому Полякову, тоже из Сосновки (там полдеревни Поляковы). Мишка же свои пятнадцать суток отбывает прямо в своей деревне, без отрыва от производства, по вечерам напиваясь с приставленным к нему сержантом.
После того как у Ивана Африкановича отбирают все накошенное тайком сено, Митька убеждает его бросить деревню и уехать в Заполярье на заработки. Не хочет Дрынов покидать родные места, да ведь если Митьку послушать, то другого выхода-то и нет… И Иван Африканович решается. Председатель не хочет давать ему справку, по которой можно получить паспорт, но Дрынов в отчаянии угрожает ему кочергой, и председатель вдруг сникает: «Хоть все разбегитесь…»
Теперь Иван Африканович - вольный казак. Он прощается с Катериной и вдруг весь сжимается от боли, жалости и любви к ней. И, ничего не говоря, отталкивает её, словно с берега в омут.
А Катерине после его отъезда приходится косить одной. Там-то, во время косьбы, и настигает её второй удар. Еле живую, её привозят домой. И в больницу в таком состоянии нельзя - умрет, не довезут.
А Иван Африканович возвращается в родную деревню. Наездился. И рассказывает он чуть знакомому парню из дальней заозерной деревни, как поехали было с Митькой, да он лук продавал и вовремя в поезд вскочить не успел, а билеты-то все у него и остались. Высадили Ивана Африкановича и потребовали, чтобы он в течение трех часов уехал назад, в деревню, а штраф, мол, в колхоз пришлют, да только как ехать, если не на что, - не сказали. И вдруг - поезд подошел и с него слез Митька. Так тут Иван Африканович и взмолился: «Не надо мне ничего, отпусти ты меня только домой». Продали они лук, купили обратный билет, и поехал, наконец, Дрынов домой.
А парень в ответ на рассказ сообщает новость: в деревне Ивана Африкановича баба померла, ребятишек много осталось. Парень уходит, а Дрынов вдруг падает на дорогу, зажимает руками голову и перекатывается в придорожную канаву. Бухает кулаком в луговину, грызет землю…
Рогуля, корова Ивана Африкановича, вспоминает свою жизнь, будто удивляясь ей, косматому солнцу, теплу. Она всегда была равнодушна к себе, и очень редко нарушалась её вневременная необъятная созерцательность. Приходит мать Катерины Евстолья, плачет над своей ведерницей и велит всем детям обнять Рогулю, проститься. Дрынов просит Мишку зарезать корову, сам не может. Мясо обещают принять в столовую. Иван Африканович перебирает Рогулины потроха, и на его окровавленные пальцы капают слезы.
Детей Ивана Африкановича, Митьку и Ваську, отдают в приют,
Антошку - в училище. Митька пишет, чтобы посылали Катюшку к нему в Мурманск, только больно мала-то. Остаются Гришка с Марусей да два младенца. И то трудно: Евстолья стара, руки стали худые. Она вспоминает, как Катерина перед смертью, уже без памяти, звала мужа: «Иван, ветрено, ой, Иван, ветрено как!»
После смерти жены Иван Африканович не хочет жить. Ходит обросший, страшный да курит горький сельповский табак. А Нюшка берет на себя заботу о его детях.
Иван Африканович идет в лес (ищет осину для новой лодки) и вдруг видит на ветке платок Катерины. Глотая слезы, вдыхает горький, родимый запах её волос… Надо идти. Идти. Постепенно он понимает, что заблудился. А без хлеба в лесу каюк. Он много думает о смерти, все больше слабеет и лишь на третий день, когда уже на карачках ползет, вдруг слышит тракторный гул. А спасший своего друга Мишка поначалу думает, что Иван Африканович пьян, да так ничего и не понимает. Дело привычное.
…Через два дня, на сороковой день после Катерининой смерти, Иван Африканович, сидя на могиле жены, рассказывает ей о детях, говорит, что худо ему без нее, что будет ходить к ней. И просит ждать… «Милая, светлая моя… вон рябины тебе принес…»
Он весь дрожит. Горе пластает его на похолодевшей, не обросшей травой земле. И никто этого не видит.
Едет на дровнях мужик Иван Афри-ка-нович Дрынов. Напился с трак-то-ри-стом Мишкой Петровым и теперь с мерином Пармёном бесе-дует. Везет из сельпо товар для мага-зина, а заехал спьяну не в ту деревню, значит, домой только — к утру... Дело привычное. А ночью по дороге наго-няет Ивана Афри-ка-но-вича все тот же Мишка. Ещё выпили. И тут решает Иван Афри-ка-нович сосва-тать Мишке свою трою-родную сестру, соро-ка-летнюю Нюшку-зоотех-ницу. Она, правда, с бельмом, зато если с левого боку глядеть, так и не видно... Нюшка прого-няет друзей ухватом, и ноче-вать им прихо-дится в бане.
И как раз в это время у жены Ивана Афри-ка-но-вича Кате-рины родится девятый, Иван. А Кате-рина, хоть и запре-тила ей фельд-ше-рица строго-настрого, после родов — сразу на работу, тяжело больная. И вспо-ми-нает Кате-рина, как в Петров день наблудил Иван с бойкой бабенкой из их села Дашкой Путанкой и потом, когда Кате-рина простила его, на радо-стях обменял достав-шуюся от деда Библию на «гармонью» — жену весе-лить. А сейчас Дашка не хочет ухажи-вать за теля-тами, так Кате-рине прихо-дится рабо-тать и за нее (а иначе семью и не прокор-мишь). Изму-ченная работой и болезнью, Кате-рина внезапно падает в обморок. Её увозят в боль-ницу. Гипер-тония, удар. И только больше чем через две недели она возвра-ща-ется домой.
А Иван Афри-ка-нович тоже вспо-ми-нает про гармонь: не успел он научиться даже и на басах играть, как её отобрали за недо-имки.
Приходит время сено-коса. Иван Афри-ка-нович в лесу, тайком, за семь верст от деревни косит по ночам. Если трех стогов не нако-сишь, корову кормить нечем: десяти процентов нако-шен-ного в колхозе сена хватает самое большее на месяц. В одну из ночей Иван Афри-ка-нович берет с собой мало-лет-него сына Гришку, а тот потом по глупости расска-зы-вает район-ному упол-но-мо-чен-ному, что ходил с отцом ночью в лес косить. Ивану Афри-ка-но-вичу грозят судом: ведь он депутат сель-со-вета, а потом тот же упол-но-мо-ченный требует «подска-зать», кто ещё в лесу по ночам косит, напи-сать список... За это он обещает «не обоб-ществ-лять» личные стога Дрынова. Иван Афри-ка-нович дого-ва-ри-ва-ется с сосед-ским пред-се-да-телем и вместе с Кате-риной ходит в лес на чужую терри-торию косить по ночам.
В это время в их деревню приез-жает из Мурманска без копейки денег Митька Поляков, брат Кате-рины. Недели не прошло, как он напоил всю деревню, началь-ство облаял, Мишке сосватал Дашку Путанку, да и корову сеном обес-печил. И все будто походя. Дашка Путанка поит Мишку приво-ротным зельем, и его потом долго рвет, а через день по Мить-ки-ному наущению они едут в сель-совет и распи-сы-ва-ются. Вскоре Дашка срывает с Мишки-ного трак-тора репро-дукцию картины Рубенса «Союз земли и воды» (там изоб-ра-жена голая баба, по общему мнению, вылитая Нюшка) и сжигает «картинку» в печи из ревности. Мишка в ответ чуть не сбра-сы-вает трак-тором Дашку, моющуюся в бане, вместе с баней прямо в речку. В резуль-тате — трактор повре-жден, а на чердаке бани обна-ру-жено неза-конно скошенное сено. Сено заодно начи-нают искать у всех в деревне, доходит очередь и до Ивана Афри-ка-но-вича. Дело привычное.
Митьку вызы-вают в милицию, в район (за соуча-стие в порче трак-тора и за сено), но по ошибке пятна-дцать суток дают не ему, а другому Поля-кову, тоже из Сосновки (там полде-ревни Поля-ковы). Мишка же свои пятна-дцать суток отбы-вает прямо в своей деревне, без отрыва от произ-вод-ства, по вечерам напи-ваясь с пристав-ленным к нему сержантом.
После того как у Ивана Афри-ка-но-вича отби-рают все нако-шенное тайком сено, Митька убеж-дает его бросить деревню и уехать в Запо-лярье на зара-ботки. Не хочет Дрынов поки-дать родные места, да ведь если Митьку послу-шать, то другого выхода-то и нет... И Иван Афри-ка-нович реша-ется. Пред-се-да-тель не хочет давать ему справку, по которой можно полу-чить паспорт, но Дрынов в отча-янии угро-жает ему кочергой, и пред-се-да-тель вдруг сникает: «Хоть все разбе-ги-тесь...»
Теперь Иван Афри-ка-нович — вольный казак. Он проща-ется с Кате-риной и вдруг весь сжима-ется от боли, жалости и любви к ней. И, ничего не говоря, оттал-ки-вает её, словно с берега в омут.
А Кате-рине после его отъезда прихо-дится косить одной. Там-то, во время косьбы, и насти-гает её второй удар. Еле живую, её привозят домой. И в боль-ницу в таком состо-янии нельзя — умрет, не довезут.
А Иван Афри-ка-нович возвра-ща-ется в родную деревню. Наез-дился. И расска-зы-вает он чуть знако-мому парню из дальней заозерной деревни, как поехали было с Митькой, да он лук продавал и вовремя в поезд вско-чить не успел, а билеты-то все у него и оста-лись. Выса-дили Ивана Афри-ка-но-вича и потре-бо-вали, чтобы он в течение трех часов уехал назад, в деревню, а штраф, мол, в колхоз пришлют, да только как ехать, если не на что, — не сказали. И вдруг — поезд подошел и с него слез Митька. Так тут Иван Афри-ка-нович и взмо-лился: «Не надо мне ничего, отпусти ты меня только домой». Продали они лук, купили обратный билет, и поехал, наконец, Дрынов домой.
А парень в ответ на рассказ сооб-щает новость: в деревне Ивана Афри-ка-но-вича баба померла, ребя-тишек много оста-лось. Парень уходит, а Дрынов вдруг падает на дорогу, зажи-мает руками голову и пере-ка-ты-ва-ется в придо-рожную канаву. Бухает кулаком в луго-вину, грызет землю...
Рогуля, корова Ивана Афри-ка-но-вича, вспо-ми-нает свою жизнь, будто удив-ляясь ей, косма-тому солнцу, теплу. Она всегда была равно-душна к себе, и очень редко нару-ша-лась её вневре-менная необъ-ятная созер-ца-тель-ность. Приходит мать Кате-рины Евстолья, плачет над своей ведер-ницей и велит всем детям обнять Рогулю, проститься. Дрынов просит Мишку заре-зать корову, сам не может. Мясо обещают принять в столовую. Иван Афри-ка-нович пере-би-рает Рогу-лины потроха, и на его окро-вав-ленные пальцы капают слезы.
Детей Ивана Афри-ка-но-вича, Митьку и Ваську, отдают в приют,
Антошку — в училище. Митька пишет, чтобы посы-лали Катюшку к нему в Мурманск, только больно мала-то. Оста-ются Гришка с Марусей да два младенца. И то трудно: Евстолья стара, руки стали худые. Она вспо-ми-нает, как Кате-рина перед смертью, уже без памяти, звала мужа: «Иван, ветрено, ой, Иван, ветрено как!»
После смерти жены Иван Афри-ка-нович не хочет жить. Ходит обросший, страшный да курит горький сель-пов-ский табак. А Нюшка берет на себя заботу о его детях.
Иван Афри-ка-нович идет в лес (ищет осину для новой лодки) и вдруг видит на ветке платок Кате-рины. Глотая слезы, вдыхает горький, родимый запах её волос... Надо идти. Идти. Посте-пенно он пони-мает, что заблу-дился. А без хлеба в лесу каюк. Он много думает о смерти, все больше слабеет и лишь на третий день, когда уже на карачках ползет, вдруг слышит трак-торный гул. А спасший своего друга Мишка пона-чалу думает, что Иван Афри-ка-нович пьян, да так ничего и не пони-мает. Дело привычное.
Через два дня, на соро-ковой день после Кате-ри-ниной смерти, Иван Афри-ка-нович, сидя на могиле жены, расска-зы-вает ей о детях, говорит, что худо ему без нее, что будет ходить к ней. И просит ждать... «Милая, светлая моя... вон рябины тебе принес...»
Он весь дрожит. Горе пластает его на похо-ло-девшей, не обросшей травой земле. И никто этого не видит.
Едет на дровнях мужик Иван Африканович Дрынов. Напился с трактористом Мишкой Петровым и теперь с мерином Пармёном беседует. Везет из сельпо товар для магазина, а заехал спьяну не в ту деревню, значит, домой только - к утру… Дело привычное. А ночью по дороге нагоняет Ивана Африкановича все тот же Мишка. Ещё выпили. И тут решает Иван Африканович сосватать Мишке свою троюродную сестру, сорокалетнюю Нюшку-зоотехницу. Она, правда, с бельмом, зато если с левого боку глядеть, так и не видно… Нюшка прогоняет друзей ухватом, и ночевать им приходится в бане.
И как раз в это время у жены Ивана Африкановича Катерины родится девятый, Иван. А Катерина, хоть и запретила ей фельдшерица строго-настрого, после родов - сразу на работу, тяжело больная. И вспоминает Катерина, как в Петров день наблудил Иван с бойкой бабенкой из их села Дашкой Путанкой и потом, когда Катерина простила его, на радостях обменял доставшуюся от деда Библию на "гармонью" - жену веселить. А сейчас Дашка не хочет ухаживать за телятами, так Катерине приходится работать и за нее (а иначе семью и не прокормишь). Измученная работой и болезнью, Катерина внезапно падает в обморок. Её увозят в больницу. Гипертония, удар. И только больше чем через две недели она возвращается домой.
А Иван Африканович тоже вспоминает про гармонь: не успел он научиться даже и на басах играть, как её отобрали за недоимки.
Приходит время сенокоса. Иван Африканович в лесу, тайком, за семь верст от деревни косит по ночам. Если трех стогов не накосишь, корову кормить нечем: десяти процентов накошенного в колхозе сена хватает самое большее на месяц. В одну из ночей Иван Африканович берет с собой малолетнего сына Гришку, а тот потом по глупости рассказывает районному уполномоченному, что ходил с отцом ночью в лес косить. Ивану Африкановичу грозят судом: ведь он депутат сельсовета, а потом тот же уполномоченный требует "подсказать", кто ещё в лесу по ночам косит, написать список… За это он обещает "не обобществлять" личные стога Дрынова. Иван Африканович договаривается с соседским председателем и вместе с Катериной ходит в лес на чужую территорию косить по ночам.
В это время в их деревню приезжает из Мурманска без копейки денег Митька Поляков, брат Катерины. Недели не прошло, как он напоил всю деревню, начальство облаял, Мишке сосватал Дашку Путанку, да и корову сеном обеспечил. И все будто походя. Дашка Путанка поит Мишку приворотным зельем, и его потом долго рвет, а через день по Митькиному наущению они едут в сельсовет и расписываются. Вскоре Дашка срывает с Мишкиного трактора репродукцию картины Рубенса "Союз земли и воды" (там изображена голая баба, по общему мнению, вылитая Нюшка) и сжигает "картинку" в печи из ревности. Мишка в ответ чуть не сбрасывает трактором Дашку, моющуюся в бане, вместе с баней прямо в речку. В результате - трактор поврежден, а на чердаке бани обнаружено незаконно скошенное сено. Сено заодно начинают искать у всех в деревне, доходит очередь и до Ивана Африкановича. Дело привычное.
Митьку вызывают в милицию, в район (за соучастие в порче трактора и за сено), но по ошибке пятнадцать суток дают не ему, а другому Полякову, тоже из Сосновки (там полдеревни Поляковы). Мишка же свои пятнадцать суток отбывает прямо в своей деревне, без отрыва от производства, по вечерам напиваясь с приставленным к нему сержантом.
После того как у Ивана Африкановича отбирают все накошенное тайком сено, Митька убеждает его бросить деревню и уехать в Заполярье на заработки. Не хочет Дрынов покидать родные места, да ведь если Митьку послушать, то другого выхода-то и нет… И Иван Африканович решается. Председатель не хочет давать ему справку, по которой можно получить паспорт, но Дрынов в отчаянии угрожает ему кочергой, и председатель вдруг сникает: "Хоть все разбегитесь…"
Теперь Иван Африканович - вольный казак. Он прощается с Катериной и вдруг весь сжимается от боли, жалости и любви к ней. И, ничего не говоря, отталкивает её, словно с берега в омут.
А Катерине после его отъезда приходится косить одной. Там-то, во время косьбы, и настигает её второй удар. Еле живую, её привозят домой. И в больницу в таком состоянии нельзя - умрет, не довезут.
А Иван Африканович возвращается в родную деревню. Наездился. И рассказывает он чуть знакомому парню из дальней заозерной деревни, как поехали было с Митькой, да он лук продавал и вовремя в поезд вскочить не успел, а билеты-то все у него и остались. Высадили Ивана Африкановича и потребовали, чтобы он в течение трех часов уехал назад, в деревню, а штраф, мол, в колхоз пришлют, да только как ехать, если не на что, - не сказали. И вдруг - поезд подошел и с него слез Митька. Так тут Иван Африканович и взмолился: "Не надо мне ничего, отпусти ты меня только домой". Продали они лук, купили обратный билет, и поехал, наконец, Дрынов домой.
А парень в ответ на рассказ сообщает новость: в деревне Ивана Африкановича баба померла, ребятишек много осталось. Парень уходит, а Дрынов вдруг падает на дорогу, зажимает руками голову и перекатывается в придорожную канаву. Бухает кулаком в луговину, грызет землю…
Рогуля, корова Ивана Африкановича, вспоминает свою жизнь, будто удивляясь ей, косматому солнцу, теплу. Она всегда была равнодушна к себе, и очень редко нарушалась её вневременная необъятная созерцательность. Приходит мать Катерины Евстолья, плачет над своей ведерницей и велит всем детям обнять Рогулю, проститься. Дрынов просит Мишку зарезать корову, сам не может. Мясо обещают принять в столовую. Иван Африканович перебирает Рогулины потроха, и на его окровавленные пальцы капают слезы.
Детей Ивана Африкановича, Митьку и Ваську, отдают в приют,
Антошку - в училище. Митька пишет, чтобы посылали Катюшку к нему в Мурманск, только больно мала-то. Остаются Гришка с Марусей да два младенца. И то трудно: Евстолья стара, руки стали худые. Она вспоминает, как Катерина перед смертью, уже без памяти, звала мужа: "Иван, ветрено, ой, Иван, ветрено как!"
После смерти жены Иван Африканович не хочет жить. Ходит обросший, страшный да курит горький сельповский табак. А Нюшка берет на себя заботу о его детях.
Иван Африканович идет в лес (ищет осину для новой лодки) и вдруг видит на ветке платок Катерины. Глотая слезы, вдыхает горький, родимый запах её волос… Надо идти. Идти. Постепенно он понимает, что заблудился. А без хлеба в лесу каюк. Он много думает о смерти, все больше слабеет и лишь на третий день, когда уже на карачках ползет, вдруг слышит тракторный гул. А спасший своего друга Мишка поначалу думает, что Иван Африканович пьян, да так ничего и не понимает. Дело привычное.
…Через два дня, на сороковой день после Катерининой смерти, Иван Африканович, сидя на могиле жены, рассказывает ей о детях, говорит, что худо ему без нее, что будет ходить к ней. И просит ждать… "Милая, светлая моя… вон рябины тебе принес…"
Он весь дрожит. Горе пластает его на похолодевшей, не обросшей травой земле. И никто этого не видит.
«Привычное дело» В. И. Белова - поэтизация избы, народного уклада, традиций крестьянской культуры. Эта небольшая повесть с нарочито скромным, но трагически-напряженным названием, внутренним рефреном «привычное дело - жизнь» появилась вначале в провинциальном журнале «Север» (Петрозаводск). Василий Белов был уже известен. Он начинал как поэт, ученик известного вологодского поэта, жившего в Москве, Александра Яшина, выступившего в 1956 г. с рассказом «Рычаги», повестью «Вологодская свадьба» (1962). В 1961 г. В. Белов опубликовал рассказ «Деревня Бердяйка» - о тихой трагедии, умирании одной деревни, где уже давно не слышат криков новорожденных... Этот рассказ вводил читателя в круг главных гуманистических проблем творчества В. Белова.
И прежде всего он заставлял услышать его тревогу: деревня живет не просто плохо, бедно - она живет за чертой милосердия, сострадания, обычного человеческого внимания! Она выживает, а не живет...
Повесть «Привычное дело» невелика по объему, проста по составу героев - это многодетная семья крестьянина Ивана Африкановича Дрынова и его жены - доярки Катерины, их соседи, друзья. В персонажный ряд в качестве равноправных членов семьи и сельского сообщества включены и корова-кормилица Рогуля, лошадь Пармен. Вещи, окружающие Ивана Африкановича, - колодец, баня, родник, наконец, заветный бор - тоже члены его семьи.
Это святыни, опора его, помогающая выжить. «Событий бытия» в повести немного: труд Катерины, поездка Ивана Африкановича в город, «на чужбину», с мешком лука ради спасения семьи, заработка. Читатель встречается с очень стыдливой в проявлении высоких чувств семейной парой. «Нипошто пришел, нипошто», - говорит, например, на своем говоре Катерина, когда Иван Африканович прибежал в роддом. Ho она любит в муже это «непослушание», ради таких мгновений она готова к бесконечному труду во имя своего дома, семьи.
Щемит сердце, когда читаешь, как Иван Африканович, пережив похороны жены, раздав часть детей по приютам, по родне, горюет в сороковой день на могиле жены:
«...A ведь дурак был, худо тебя берег, знаешь сама... Вот один теперь... Как по огню ступаю, по тебе хожу, прости... Худо мне без тебя, вздоху нет, Катя. Уж так худо, думал за тобой следом... А вот оклемался... А твой голос помню. И всю тебя, Катерина, так помню, что... Да. Ты, значит, за робят не думай ничего. Поднимутся. Вон уж самый младший, Ванюшка-то, слова говорит... такой парень толковый и глазами весь в тебя. Я уж... да. Это буду к тебе ходить-то, а ты меня и жди иногда... Катя... Ты, Катя, где есть-то? Милая, светлая моя, мне-то... Мне-то чего... Ну... тепере-че... вон рябины тебе принес... Катя, голубушка».
В этом фрагменте «сказа» с типично крестьянскими повторами («худо мне», «худо» вместо «плохо», «больно»), с языческим ощущением неразделимости бытия, стиранием границ между жизнью и смертью («посмертием»), с редкими вкраплениями патетики («Милая, светлая моя») ощутим редкий слух В. Белова на народную речь, очевидно его искусство вживания в народный характер. Это искусство раскроется и в его «Плотницких рассказах» (1968), где спорят два «заклятых друга» Авенир Козонков и Олеша Смолин, в «Бухтинах вологодских» (1969), в большом романе о коллективизации «Кануны» (1972-1976).
Этот якобы «пассивный» герой то активно взывает к миру о сострадании, о милосердии к деревне, то ведет мучительную борьбу за свой дом как уголок России, очаг выживания, за родник очеловеченного бытия. «Выживу я - выживет и народ!» - словно говорит этот бесправный, беспаспортный герой, то и дело сгоняемый даже с дорогой ему земли.
Что священно, вечно, бесценно для Ивана Африкановича, для Катерины? Они, пожалуй, даже и не признаются, что самое простое, «дешевое», легко дающееся им дороже всего. Так, «фокусом» дорогого им пространства является в повести их изба, их «дом». Он совсем не богатый, не «дорогой», во всем обычный - с передним углом, с самоваром, печью, с жердью, привинченной к потолку, люлькой («очепом») для покачивания колыбели очередного младенца. «Очеп» своего рода «ось» всего деревенского, изолированного мира. В «Прощании с Матерой» В. Распутина такой «осью», на которой как бы кружилось все колесо быта, мироздания, был посредине села царственный листвень, святое дерево.
Дом Ивана Африкановича вынес множество ударов - и вечную нужду послевоенных лет, эксперименты «раскрестьянивания», но чудом уцелел благодаря «ладу», крестьянской памяти, здравому смыслу, защитной силе семьи. Вся повесть - это цепочка комических или шутейных ситуаций, сцен трудов и необидных ссор героев в рамках «своего», природного мира, «деревенского космоса», живущего по законам гармонии, «лада».
Однако не следует видеть в В. Белове, авторе «Привычного дела», морализатора, проповедника, недруга городской цивилизации. Он не является таковым даже в романе «Все впереди» (1986). В. Белов, безусловно, испытывает немалое творческое счастье, вживаясь в характеры своих «детей земли», вслушиваясь в их голоса (он умеет изображать и само слово, поэзию «сказа»), искусно соединяя пестрые сценки в единое целое. Писатель показывает, как его герой тайком по ночам косит сено в лесу для своей коровы («третью ночь спал Иван Африканович всего часа по два, дело привычное»), как он же яростно требует справку на паспорт для поездки в город («ступил на середину конторы и закричал: - Справку давай! На моих глазах пиши справку!»). И в финальные картины повести тоже вплетены сцены, раскрывающие этот же характер. Потеряв Катерину, Иван Африканович заблудился в лесу, беспомощно подставил лицо «беззвучному прилипчивому дождю», услышал какой-то «всесветный и еще призрачный шум»... Ho каким-то чудом отчаяние было побеждено, герой вернулся в деревню, в осиротевший дом...
Оттого, что взгляд писателя все чаще начинал обращаться в прошлое, к фольклору, народной эстетике, проза В. Белова становилась еще современнее. Нынешний «разлад» может исправить былой «лад» (гармония между человеком и природой). Итог многих суждений В. Белова о «ладе» в связи с повестями Белова, самой книгой «Лад», этой энциклопедией жизни крестьянина, насыщенной преданиями, сказками, рассказами-картинами, подвел исследователь Ю. Селезнев:
«Цель его («лада».-В.Ч.)... в том, чтобы через многообразие проявлений народной жизни осмыслить основания, понять природу ее единства, ее целостности. Эту основу... Белов и воплотил в понятии „лад“».
Это чрезвычайно емкое русское слово действительно являет собой единство многообразия: это и вселенский лад - целый мир, гармония миропорядка; это и лад определенного уклада общественной жизни - жизни и любви: дружба, братство, добрососедство, взаимопонимание; и жизни семейной: лад - это супружество, лада - любимый, милый, желанный человек; и трудовой - ладить - делать хорошо, с умением, вкусом... лад - это согласие, гармония».