Зима в Петербурге 1839 года была с сильными оттепелями. Часовой Постников, солдат Измайловского полка, стоял на посту. Он услышал, что в полынью попал человек и взывает о помощи. Солдат долго не решался оставить свой пост, ведь это было страшным нарушением Устава и почти преступлением. Солдат долго мучился, но в конце концов решился и вытащил тонувшего. Тут мимо проезжали сани, в которых сидел офицер. Офицер стал разбираться, а тем временем Постников быстро вернулся на свой пост. Офицер же, поняв что произошло, доставил спасенного в караульню. Офицер доложил, что он спас утопающего. Спасенный ничего сказать не мог, так как от пережитого потерял память, да толком и не разобрал, кто его спасал. Дело было доложено подполковнику Свиньину, усердному служаке.
Свиньин посчитал себя обязанным доложить обер-полицмейстеру Кокошкину. Дело приобрело широкую огласку.
Офицер, выдавший себя за спасателя, был награжден медалью «за спасение погибавших». Рядового Постникова было приказано высечь перед строем двумя сотнями розог. Наказанного Постникова на той же шинели, на которой его секли, перенесли в полковой лазарет. Подполковник Свиньин приказал дать наказанному фунт сахару и четверть фунта чаю.
Постников ответил: «Много доволен, благодарю за отеческую милость». Он и на самом деле был доволен, сидя три дня в карцере, он ожидал гораздо худшего, что мог ему присудить военный суд.
/ «Человек на часах»
Глава 1
Читатель узнает, что события, которые будут отображены в следующих главах рассказа, действительно происходили и отображали нравы тридцатых годов девятнадцатого столетия.
Глава 2
Петербург 1839 год. В Зимнем дворце живет Николай I. Зима крещенской поры при неожиданной оттепели. Снег начал таять, лед на Неве посинел и покрылся водой.
Дворец императора охраняют часовые Измайловского полка под командованием молодого и образованного офицера Николая Ивановича Миллера. Миллер был человеком, как в то время называлось «гуманного направления», которое немного мешало ему по службе, но он также был человеком надежным. Пора на то время была самая тихая. От караульных ничего не требовалось, только четкого стояния на своих постах. И вот в такое время случилось чрезвычайное, как для военных людей того времени, событие.
Глава 3
В начале караула все было нормально, люди были расставлены по постам, порядок не нарушался. Император Николай первый лег спать. Уснул и весь Зимний дворец. Капитан Миллер сидел за чтением книги, не замечая, как проходит ночь. Но вдруг после двух часов к нему неожиданно заходит разводной унтер-офицер и, не помня себя, скороговоркой сообщает, что случилось что-то ужасное.
Глава 4
Капитан Миллер с трудом разобрал лепет унтер-офицера. Оказалось, что ночью, стоя на посту, солдат Измайловского полка Постников, услышал доносившийся от полыньи, которой была покрыта Нева, и находившейся как раз напротив поста, крик о помощи. Солдат Постников был сильно чувствительным, да плюс ко всему еще и нервным. Он, слыша крики, сам оцепенел и не знал, что делать. Понимая, что человек находился не далеко, ему не будет сложно спасти человека, но спасением другого он мог погубить себя. По уставу ему нельзя было уходить с поста. Он боролся со служебным долгом и человеческим состраданием. Последнее взяло верх и Постников, покинув пост, бежит к реке.
Глава 5
Солдат спасает тонущего человека. В это же время мимо проезжали сани с придворным офицером инвалидной команды. Он увозит спасенного Постниковым человека в съезжий дом Адмиралтейской части. А совершенно мокрый солдат бежит на свой пост. Приехав к приставу, наглый офицер сделал заявление, что это он спас человека. А утопающий был от испуга в беспамятстве и не помнил своего истинного спасителя. За ним присматривал полицейский фельдшер, а, по заявлению офицера, в канцелярии составляли протокол, притом не могли понять, как, спасая человека, офицер вышел сухим из полыньи. Так как хитрый придворный офицер имел огромное желание получить медаль «За спасение погибавших», он придумал невнятное объяснение о причине его сухого мундира.
Глава 6
Солдат Постников во всем чистосердечно признался, и был снят с поста. О том, что было дальше со спасенным человеком и о поступке офицера в карауле дворца не знали. Капитан Миллер, почувствовав опасность, срочно пишет тревожную записку своему батальонному командиру, подполковнику Свиньину и просит его срочно приехать к ним, чтобы помочь в сложившейся ситуации.
Глава 7
Подполковник Свиньин не был таким жалостливым, как капитан Миллер, но и бессердечным его назвать тоже нельзя. В то время таких людей называли «службистами», что означало его строгое отношение к служебным обязанностям. Он был закаленным карьеристом, и дорожил своей карьерой, стараясь не допускать никаких нарушений по службе.
Глава 8
Подполковник Свиньин приехал в караульню Зимнего, и, убедившись, что в записке написано правду, разговаривает с Постниковым, и отсылает его под арест в карцер. Злится на Миллера за его «гуманизм». Думает, как найти выход из очень затруднительного положения.
Глава 9
Свиньин решает ехать к обер-полицеймейстеру Кокошкину, который внушал к себе страх, но был при этом человеком тактичным, и при желании мог многое сделать.
Глава 10
Свиньин приехал к Кокошкину в пятом часу утра и рассказал ему о случае с солдатом Постниковым. Генерал Кокошкин внимательно выслушал его, не выказывая никакого волнения, и Свиньин решает, что ему уже все было известно, раз происшествие его не встревожило. Но подполковнику не было известно, что пристав, побеседовав с инвалидным офицером и со спасенным утопающим, не придал этому случаю такой важности, чтобы сразу бежать к обер-полицмейстеру. Он понял, что инвалидный офицер просто хочет получить медаль, и так как он был сухой, у него были сомнения, что именно он спасал. Плюс ко всему ему не очень было приятно, что случай произошел на его участке, и утопающего спас не полицейский, а дворцовый офицер. Кокошкин посылает за приставом, которому приказал немедленно прибыть к нему вместе с офицером и спасенным человеком. Свиньин остается всех ждать в приемной.
Глава 11
К генералу вместе с приехавшим приставом, офицером и спасенным, заходит Свиньин. По ходу разговора выяснилось, что спасенный не знал точно, по причине страха и беспамятства, кто его вытащил из полыньи, и генерал заставляет его поверить, что его спас именно офицер. Обер-полицеймейстер отпускает спасенного человека.
Глава 12
Кокошкин, разговаривая с офицером, делает вид, что верит в его благородный поступок, и заставляет офицера, пообещав при этом ему награду, дать показания, что при спасении утопающего офицер был сам и никого вокруг не видел, что и записано в протоколе. Услышав про награду, офицер просто засветился от счастья. Генерал отпускает его. Таким способом он спасает всех от неминуемого наказания.
Глава 13
На следующий день генерал Кокошкин вручил инвалидному офицеру медаль «За спасение погибавших» к огромной радости награжденного. Свиньин перенервничал и три дня пролежал в постели. Он просит заехать к нему капитана Миллера. Разговаривая с ним, он с восторгом хвалит генерала Кокошкина, а солдата Постникова приказывает вывести из-под ареста и наказать его перед всем строем.
Глава 14
Капитан Миллер заступается за Постникова, но неумолимый Свиньин требует наказания. После экзекуции несчастного солдата на его шинели уносят в лазарет на лечение.
Глава 15
Подполковник Свиньин, как бы навещая Постникова в лазарете, убеждается, что его действительно наказали, и выдает ему сахар и чай. А Постников был очень ему благодарен, так как он ожидал худшего наказания за свое спасения человека.
Глава 16
В Питере об этой истории пошли разные слухи. Сам Владыка не может понять, как все было на самом деле.
Глава 17
Свиньин рассказал Владыке правду. Его мучает совесть из-за того, что он наказал солдата за его подвиг. Владыка заверил Свиньина, что он поступил правильно.
1. Действие происходит в 1839 году. По утверждению автора, рассказ невымышленный и хорошо характеризует «нравы и направление» того времени.
2. Накануне Крещения в Петербурге «была сильная оттепель». На Неве образовались полыньи, прямо перед Зимним дворцом. В дворцовом карауле стояла рота под командованием молодого офицера Миллера – человека хорошо образованного, «исправного и надежного».
3. Около трех часов ночи к Миллеру пришел встревоженный разводной унтер-офицер. Он сообщил, что случилась беда.
4. Часовой Постников, стоя на посту, услышал крики тонущего человека. Ему хотелось помочь утопающему, но он боялся покидать пост, что грозило строгим наказанием. В итоге сострадание победило служебный долг.
5. Постников вытащил тонущего человека. Мимо проезжал офицер придворной инвалидной команды. Солдат передал ему спасенного и вернулся на пост. Офицер привез его в административно-полицейскую канцелярию. Там он заявил, что сам спас человека из воды. Спасенный «от испуга и страшных усилий впал в беспамятство» и опровергать ничего не стал. Полицейские допросили офицера, особенно интересуясь, как он остался сухим.
6. Постников рассказал Миллеру о случившемся. Оба боялись, что инвалидный офицер сообщил обо всем приставу, тот передал информацию обер-полицеймейстеру Кокошкину, который обязательно доложит о происшествии Николаю I. Миллер послал записку батальонному командиру подполковнику Свиньину, попросив его срочно явиться в дворцовую караульную. На принятие мер было мало времени, так как Кокошкин приходил с докладом к государю рано утром.
7. Свиньин был строгим и требовательным по части дисциплины. При этом он понимал, что его карьере поступок Постникова может сильно повредить.
8. Приехав в дворцовую караульную, Свиньин отправил Постникова под арест, а сам стал думать, как быть дальше. Сначала он хотел искать защиты у великого князя Михаила Павловича – брата императора, но потом понял, что нельзя в столь позднее время являться к нему во дворец.
9. В начале пятого утра Свиньин отправился к Кокошкину, который иногда «мирволил шалунам и добрым весельчакам из военных», а также умел не только делать из мухи слона, но и наоборот.
10. Разбуженный Кокошкин спокойно выслушал рассказ Свиньина, после чего вызвал к себе пристава, инвалидного офицера и спасенного человека.
11. Когда все прибыли, Кокошкин изучил протокол. Кроме того, он допросил утопавшего. Тот рассказал, что не помнит, кто его вытащил из воды.
12. Затем Кокошкин допросил инвалидного офицера, продолжавшего утверждать, что именно он спас утопавшего. Обманщика похвалили и пообещали доложить о нем императору.
13. В час пополудни Кокошкин вызвал к себе инвалидного офицера и вручил ему медаль. Через несколько дней Свиньин, обрадованный благополучным завершением истории, приказал Миллеру освободить Постникова и наказать его перед строем двумя сотнями розог.
14. Миллер пытался защитить часового, но Свиньин был непреклонен.
15. Высеченный Постников, попавший в лазарет, исходом дела был доволен – он ждал наказания более сурового.
16. По Петербургу пошли слухи, история обросла невероятными подробностями. На нее обратил внимание владыко, благоволивший Свиньину.
17. Однажды Свиньин пришел к владыке за благословлением. Тот расспросил его о таинственной истории. Свиньин рассказал правду. Он заметил, что зря наказал Постникова и лишил медали. Владыко рассудил по-другому. По его мнению, спасение погибающих – это долг, а не заслуга, и правду нужно дальше скрывать.
- «Человек на часах», анализ рассказа Лескова
- «Очарованный странник», краткое содержание по главам повести Лескова
- «Тупейный художник», анализ рассказа Лескова
- «Старый гений», анализ рассказа Лескова
у кого. Разг. Кто-л. внезапно узнал правду, понял, что до сих пор ошибался, заблуждался. БТС, 790.
- - ́, -ы, мн. -ы, -ён, -енам, жен. . Сплошной покров, то, что закрывает, заволакивает со всех сторон. Густая п. облаков. П. тумана. С пелён с детства...
Толковый словарь Ожегова
- - Общеславянское слово, восходящее к основе пел...
Этимологический словарь русского языка Крылова
- - @font-face {font-family: "ChurchArial"; src: url;} span {font-size:17px;font-weight:normal !important; font-family: "ChurchArial",Arial,Serif;} сущ. ...
Словарь церковнославянского языка
- - ПЕЛЕН|А, Ы с. 1.Пелена для церковного употребления: Попови достоить. хотѧче погрѹжати въ водѣ рѹцѣ собе завити. а не омочитьсѧ. опѧстьѥ. тако же и. КН 1285–1291, 523г; аще иже не на избавлениѥ плѣньникомъ...
Словарь древнерусского языка (XI-XIV вв.)
- - B́ сущ см. _Приложение...
Словарь ударений русского языка
- - ́, пелены, мн. пелены, пелён, жен. 1. Покрывало. «Снег лежал ослепительной пеленою.» Пушкин. 2. перен. Что-нибудь плотно заволакивающее, закрывающее со всех сторон. Густая пелена тумана...
Толковый словарь Ушакова
- - пелена́ ж. 1. Ткань, которой покрыто, завешено что-либо. отт. перен. То, что застилает, заволакивает что-либо; сплошной покров, завеса. отт. перен. То, что стелется, расстилается подобно полосе ткани, покрывалу. 2...
Толковый словарь Ефремовой
- - пелен"а, -"ы, мн. ч. -"ы, -ён, -"...
Русский орфографический словарь
- - чьих. Устар. То же, что Повязка спала с глаз чьих. Дело дошло даже до переписки. Тут снова повязка с глаз упала - и я снова в аду...
- - чьих. Разг. Экспрес. Стало ясным, понятным то, что раньше было или представлялось кому-либо неясным. - У меня как с глаз пелена спала...
- - у кого. Разг. Кто-л. внезапно узнал правду, понял, что до сих пор ошибался, заблуждался. БТС, 855...
Большой словарь русских поговорок
- - прил., кол-во синонимов: 8 глаза открылись избавившийся от иллюзий пелена с глаз упала прозревший словно словно пелена с глаз упала точно точно пелена с глаз упала...
Словарь синонимов
- - прил., кол-во синонимов: 8 глаза открылись избавившийся от иллюзий пелена с глаз спала прозревший словно пелена с глаз спала словно точно пелена с глаз спала точно...
Словарь синонимов
- - См....
Словарь синонимов
- - прил., кол-во синонимов: 7 избавившийся от иллюзий пелена с глаз спала пелена с глаз упала прозревший словно пелена с глаз упала точно пелена с глаз спала точно пелена с глаз...
Словарь синонимов
- - прил., кол-во синонимов: 7 избавившийся от иллюзий пелена с глаз спала пелена с глаз упала прозревший словно пелена с глаз спала точно пелена с глаз спала точно пелена с глаз...
Словарь синонимов
"Пелена с глаз упала" в книгах
Упала, кажется, звезда
Из книги Колымские тетради автора Шаламов ВарламУпала, кажется, звезда Упала, кажется, звезда, Или, светя с вершины, Сквозь ночь спускается сюда С горы автомашина? Вокруг палатки - темнота, Бездонная, ночная, Не слышно шелеста листа, Умолкла речь речная. Я в лампе не зажгу огня, Чтоб летней ночью этой Соседи не сочли
«Если бы не Путин, я бы упала»
Из книги Непарадные портреты автора Гамов Александр«Если бы не Путин, я бы упала» - Нонна Викторовна, любят вас зрители... - Это правда, ко мне простые люди всегда хорошо относились. И раньше, когда ездили на встречи со зрителями, другие артисты даже обижались - меня такими овациями встречали! Мало того, когда Наташа (сестра)
«И скрипка упала уже…»
Из книги Веселые и грустные истории про Машу и Ваню автора Колесников Андрей«И скрипка упала уже…» В гостях хорошо, и точка. Маша не очень любит сидеть дома. Вчера мы поехали в гости к моему приятелю, художнику Сергею Мейтуву. Он живет, можно сказать, в соседнем доме. На машине ехать три минуты.Маша решила не упускать ни одной секунды.– Папа, –
КАК ПАДАЛА И УПАЛА РОССИЯ
Из книги Апокалипсис нашего времени автора Розанов Василий ВасильевичКАК ПАДАЛА И УПАЛА РОССИЯ Нобель - угрюмый, тяжелый швед, и который выговаривает в течение трех часов не более трех слов (видел в заседании Совета товарищества "Новое Время"), скупал и скупил в России все нефтеносные земли. Открылись на Ухте (Урал) такие же - он и их купил и
Евхаристический буквализм алтарного пространства: пелена, реликвия и свет
Из книги Архитектура и иконография. «Тело символа» в зеркале классической методологии автора Ванеян Степан С.Евхаристический буквализм алтарного пространства: пелена, реликвия и свет Но остается сила воображения, питающая и чувства, и разум. Замечателен тот факт, что существует в пространстве церковного здания такое место, где остается ненужным воображение как таковое и где
«Упала искорка в ночи»
Из книги Хождение к морям студёным автора Бурлак Вадим Николаевич«Упала искорка в ночи» У шаманов Гренландии, Скандинавии, Сибири, Северной Америки есть много общего в методах лечения и в ворожбе, в способах предсказания, защиты от злых сил и наведении порчи. В книге «На лыжах через Гренландию»Фритьоф Нансен с восторгом описывал
9. Глаз Бога Хора, вырванный у него Сетом-Сатаной, и повреждённый глаз Христа
Из книги автора9. Глаз Бога Хора, вырванный у него Сетом-Сатаной, и повреждённый глаз Христа «Древне»-египетские тексты сообщают, что Сет (Сатана?) ВЫРВАЛ ГЛАЗ у бога Хора (Христа?) во время поединка с ним , с. 123. Вот что говорит старинный текст: «А Хор (Христос? - Авт.) лежал под деревом
9. ГЛАЗ БОГА ХОРА, ВЫРВАННЫЙ У НЕГО СЕТОМ-САТАНОЙ, И ПОВРЕЖДЕННЫЙ ГЛАЗ ХРИСТА
Из книги Царь славян автора Носовский Глеб Владимирович9. ГЛАЗ БОГА ХОРА, ВЫРВАННЫЙ У НЕГО СЕТОМ-САТАНОЙ, И ПОВРЕЖДЕННЫЙ ГЛАЗ ХРИСТА «Древне»-египетские тексты сообщают, что Сет (Сатана?) ВЫРВАЛ ГЛАЗ у бога Хора (Христа?) во время поединка с ним , с. 123. Вот что говорит старинный текст: «А Хор (Христос? – Авт.) лежал под деревом
Упражнение для глаз 9: Йогические техники Пальминга (всегда заканчивайте упражнения для глаз Пальмингом)
Из книги автораУпражнение для глаз 9: Йогические техники Пальминга (всегда заканчивайте упражнения для глаз Пальмингом) До того как Пальминг был вновь открыт доктором Бейтсом в начале прошлого века, его на протяжении не одной тысячи лет практиковали индийские йоги и китайские даосы.
Упала первая звезда
Из книги Бой под Талуканом автора Прокудин Николай НиколаевичУпала первая звезда Пропыленные, чихающие, со слезящимися глазами, я и Марасканов брели в казарму.– Теперь комбат меня съест в сыром виде, без соли и перца. И зачем я ляпнул про пятнадцать «духов», думал сбить с него патетику, а получилось хуже некуда, – вздыхал с грустью
Когда спадает пелена
Из книги Как относиться к себе и к людям [Другая редакция] автора Козлов Николай ИвановичКогда спадает пелена В связи с этим хочется затронуть еще одну проблему. Не секрет, что, как правило, после свадьбы через месяц-полгода любовь становится слабее, а то вдруг и вовсе проходит. Этот факт обычно воспринимается очень трагично: "Ах! Я его больше не люблю! Он меня
Упала, отжалась…
Из книги Статьи из газеты «Труд» автора Быков Дмитрий ЛьвовичУпала, отжалась… В государстве рациональном - не знаю, что бы привести в пример такого, потому что и Америка при Буше ощутимо испортилась - все было бы предсказуемо.Падает цена на нефть - прекращается сырьевое развитие - мобилизуются свободные мозги - поднимаются
74. Пелена тщеславия
Из книги Притчи и истории, том 2 автора Баба Шри Сатья Саи74. Пелена тщеславия Однажды человек в оранжевых одеждах остановился перед деревенским домом и крикнул: “ Бхикшам дехи (Подайте милостыню)”! Хозяйка вышла на порог и, взглянув на странника, сказала ему: “Сын! Пойди на задний двор, там у нас колодец. Умойся, помолись, а у
Глава 8 пелена эго
Из книги Путь один- в глубь себя автора Раджниш Бхагван ШриГлава 8 пелена эго ОШО, Будда рассказывал такую историю. Человек встретил в поле тигра. Он бросился бежать, но тигр помчался за ним. Человек прибежал к краю огромной пропасти. Вперед пути не было, тогда он стал карабкаться по краю утеса, цепляясь за корни диких кустарников,
Когда спадает пелена
Из книги На Крыльях Надежды: Проза автора Озорнин ПрохорКогда спадает пелена Он был президентом страны. Крупное технологически развитое государство. Военная техника, ресурсы земли - всего было в избытке. Новейшее бактериологическое оружие, державшее в страхе соседей - один раз он даже издал постановление об его
В одной американской газетке была опубликована почти что исповедь лейтенанта морской пехоты США Майкла Фогетти. В ней описывались события его жизни, происшедшие 40 с лишним лет назад в ходе «одной маленькой, но грязной войны, которую вели США, Алжир, Эфиопия и Сомали».
Самому тексту Фогетти необходимо, впрочем, предпослать краткое пояснение: описываемые события разворачиваются в теперь печально знаменитом Аденском заливе. «Tankist», он же «бородатый капитан» – майор Николай Игнатьевич Еременко, командир отдельного батальона 104-й ТБ, приданного миссии ООН.
Меня зовут Майкл Фогетти, я – капитан Корпуса морской пехоты США в отставке. Недавно я увидел в журнале фотографию русского памятника из Трептов-парка в Берлине и вспомнил один из эпизодов своей службы. Мой взвод после выполнения специальной операции получил приказ ждать эвакуации в заданной точке, но попасть в эту точку мы так и не смогли.
В районе Золотого Рога, как всегда, было жарко во всех смыслах этого слова. Местным жителям явно было мало одной революции. Им надо было их минимум три, пару гражданских войн и в придачу – один религиозный конфликт. Мы выполнили задание и теперь спешили в точку рандеву с катером, на котором и должны были прибыть к месту эвакуации.
Но нас поджидал сюрприз. На окраине небольшого приморского городка нас встретили суетливо толкущиеся группки вооруженных людей. Они косились на нас, но не трогали, ибо колонна из пяти джипов, ощетинившаяся стволами М-16 и М-60, вызывала уважение. Вдоль улицы периодически попадались легковые автомобили со следами обстрела и явного разграбления, но именно эти объекты и вызывали основной интерес пейзан, причем вооруженные мародеры имели явный приоритет перед невооруженными.
Когда мы заметили у стен домов несколько трупов явных европейцев, я приказал быть наготове, но без приказа огонь не открывать. В эту минуту из узкого переулка выбежала белая женщина с девочкой на руках, за ней с хохотом следовало трое местных ниггеров (извините, «афро-африканцев»). Нам стало не до политкорректности.
Женщину с ребенком мгновенно втянули в джип, а на ее преследователей цыкнули и недвусмысленно погрозили стволом пулемета, но опьянение безнаказанностью и пролитой кровью сыграло с мерзавцами плохую шутку. Один из них поднял свою G-3 и явно приготовился в нас стрелять, Marine Колоун автоматически нажал на гашетку пулемета, и дальше мы уже мчались под все усиливающуюся стрельбу. Хорошо еще, что эти уроды не умели метко стрелять. Мы взлетели на холм, на котором, собственно, и располагался город, и увидели внизу панораму порта, самым ярким фрагментом которой был пылающий у причала пароход.
В порту скопилось больше 1000 европейских гражданских специалистов и членов их семей. Учитывая то, что в прилегающей области объявили независимость и заодно джихад, все они жаждали скорейшей эвакуации. Как было уже сказано выше, корабль, на котором должны были эвакуировать беженцев, весело пылал на рейде, на окраинах города сосредотачивались толпы инсургентов, а из дружественных сил был только мой взвод с шестью пулеметами и скисшей рацией (уоки-токи не в счет).
У нас было плавсредство, готовое к походу, и прекрасно замаскированный катер, но туда могли поместиться только мы. Бросить на произвол судьбы женщин и детей мы не имели права. Я обрисовал парням ситуацию и сказал, что остаюсь здесь и не вправе приказывать кому-либо из них оставаться со мной, и что приказ о нашей эвакуации в силе и катер на ходу.
Но, к чести моих ребят, остались все. Я подсчитал наличные силы: 29 «марин», включая меня, 7 демобилизованных французских легионеров и 11 матросов с затонувшего парохода, две дюжины добровольцев из гражданского контингента. Порт во времена Второй мировой войны был перевалочной базой, и несколько десятков каменных пакгаузов, окруженных солидной стеной с башенками и прочими архитектурными излишествами прошлого века, будто сошедшими со страниц Киплинга и Буссенара, выглядели вполне солидно и пригодно для обороны.
Вот этот комплекс и послужил нам новым фортом Аламо. Плюс в этих пакгаузах были размещены склады с ооновской гуманитарной помощью, там же были старые казармы, в которых работали и водопровод, и канализация. Конечно, туалетов было маловато на такое количество людей, не говоря уже о душе, но лучше это, чем ничего. Кстати, половина одного из пакгаузов была забита ящиками с неплохим виски. Видимо, кто-то из чиновников ООН делал тут свой небольшой гешефт. Т. е. вся ситуация, помимо военной, была нормальная, а военная ситуация была следующая…
Больше 3000 инсургентов, состоящих из революционной гвардии, иррегулярных формирований и просто сброда, хотевшего пограбить, вооруженных, на наше счастье, только легким оружием – от «маузеров-98» и «штурмгеверов» до автоматов Калашникова и «стенов», – периодически атаковали наш периметр. У местных были три старые французские пушки, из которых они умудрились потопить несчастный пароход, но легионеры смогли захватить батарею и взорвать орудия и боекомплект.
На данный момент мы могли им противопоставить 23 винтовки М-16, 6 пулеметов М-60, 30 китайских автоматов Калашникова и пять жутких русских пулеметов китайского же производства с патронами 50-го калибра. Они в главную очередь и помогали нам удержать противника на должном расстоянии, но патроны к ним кончались прямо-таки с ужасающей скоростью.
Французы сказали, что через 10-12 часов подойдет еще один пароход, и даже в сопровождении сторожевика, но эти часы надо было еще продержаться. А у осаждающих был один большой стимул в виде складов с гуманитарной помощью и сотен белых женщин. Все виды этих товаров здесь весьма ценились. Если они додумаются атаковать одновременно и с юга, и с запада, и с севера, то одну атаку мы точно отобьем, а вот на вторую уже может не хватить боеприпасов. Рация наша схлопотала пулю, когда мы еще только подъезжали к порту, а уоки-токи «били» практически только на несколько километров. Я посадил на старый маяк вместе со снайпером мастер-сержанта Смити, нашего «радиобога». Он там что-то смудрил из двух раций, но особого толку от этого пока не было.
У противника не было снайперов, и это меня очень радовало. Город находился выше порта, и с крыш некоторых зданий территория, занимаемая нами, была как на ладони, но планировка города работала и в нашу пользу. Пять прямых улиц спускались аккурат к обороняемой нами стене и легко простреливались с башенок, бельведеров и эркеров… И вот началась очередная атака. Она была с двух противоположных направлений и достаточно массированной.
Предыдущие неудачи кое-чему научили инсургентов, и они держали под плотным огнем наши пулеметные точки. За пять минут были ранены трое пулеметчиков, еще один убит. В эту минуту противник нанес удар по центральным воротам комплекса: они попытались выбить ворота грузовиком. Это им почти удалось. Одна створка была частично выбита, во двор хлынули десятки вооруженных фигур. Отделение капрала Вестхаймера – последний резерв обороны, – отбило атаку, но потеряло трех человек ранеными, в т. ч. одного тяжело. Стало понятно, что следующая атака может быть для нас последней: у нас было еще двое ворот, а тяжелых грузовиков в городе хватало. Нам повезло, что подошло время намаза, и мы, пользуясь передышкой и мобилизовав максимальное количество гражданских, стали баррикадировать ворота всеми подручными средствами.
Внезапно на мою рацию поступил вызов от Смити:
Сэр. У меня какой-то непонятный вызов, и вроде от русских. Требуют старшего. Позволите переключить на вас?
А почему ты решил, что это – русские?
Они сказали, что нас вызывает «солнечная Сибирь», а Сибирь – она вроде бы в России…
Валяй, – сказал я и услышал в наушнике английскую речь с легким, но явно русским акцентом.
Могу я узнать, что делает United States Marine Corps на вверенной мне территории? – последовал вопрос.
Здесь – Marine First Lieutenant Майкл Фогетти. С кем имею честь?» – в свою очередь, поинтересовался я.
Ты имеешь честь общаться, лейтенант, с тем, у кого, единственного в этой части Африки, есть танки, которые могут радикально изменить обстановку. А зовут меня «Tankist».
Терять мне было нечего. Я обрисовал всю ситуацию, обойдя, конечно, вопрос о нашей боевой «мощи». Русский в ответ поинтересовался, не является ли, мол, мой минорный доклад просьбой о помощи. Учитывая, что стрельба вокруг периметра поднялась с новой силой, и это явно была массированная атака осаждающих, я вспомнил старину Уинстона, сказавшего как-то, что если бы Гитлер вторгся в ад, то он, Черчилль, заключил бы союз против него с самим дьяволом, и ответил русскому утвердительно. На что последовала следующая тирада:
Отметьте позиции противника красными ракетами и ждите. Когда в зоне вашей видимости появятся танки, это и будем мы. Но предупреждаю: если последует хотя бы один выстрел по моим танкам – все то, что с вами хотят сделать местные пейзане, покажется вам нирваной по сравнению с тем, что сделаю с вами я.
Когда я попросил уточнить, когда именно они подойдут в зону прямой видимости, русский офицер поинтересовался, не из Техаса ли я, а получив отрицательный ответ, выразил уверенность, что я знаю, что Африка больше Техаса, и нисколько на это не обижаюсь.
Я приказал отметить красными ракетами скопления боевиков противника, не высовываться и не стрелять по танкам в случае, ежели они появятся. И тут грянуло. Били как минимум десяток стволов калибром не меньше 100 мм. Часть инсургентов кинулась спасаться от взрывов в нашу сторону, и мы их встретили, уже не экономя последние магазины и ленты. А в просветах между домами, на всех улицах одновременно появились силуэты танков Т-54, облепленных десантом.
Боевые машины неслись как огненные колесницы. Огонь вели и турельные пулеметы, и десантники. Совсем недавно казавшееся грозным воинство осаждающих рассеялось как дым. Десантники спрыгнули с брони и, рассыпавшись вокруг танков, стали зачищать близлежащие дома. По всему фронту их наступления раздавались короткие автоматные очереди и глухие взрывы гранат в помещениях. С крыши одного из домов внезапно ударила очередь, три танка немедленно повернули башни в сторону последнего прибежища полоумного героя джихада, и строенный залп, немедленно перешедший в строенный взрыв, лишил город одного из архитектурных излишеств.
Я поймал себя на мысли, что не хотел бы быть мишенью русской танковой атаки, и даже будь со мной весь батальон с подразделениями поддержки, для этих стремительных бронированных монстров с красными звездами мы не были бы серьезной преградой. И дело было вовсе не в огневой мощи русских боевых машин. Я видел в бинокль лица русских танкистов, сидевших на башнях своих танков: в этих лицах была абсолютная уверенность в победе над любым врагом. А это сильнее любого калибра.
Командир русских, мой ровесник, слишком высокий для танкиста, загорелый и бородатый капитан, представился неразборчивой для моего бедного слуха русской фамилией, пожал мне руку и приглашающе показал на свой танк. Мы комфортно расположились на башне, как вдруг русский офицер резко толкнул меня в сторону. Он вскочил, срывая с плеча автомат, что-то чиркнуло с шелестящим свистом, еще и еще раз. Русский дернулся, по лбу у него поползла струйка крови, но он поднял автомат и дал куда-то две коротких очереди, подхваченные четко-скуповатой очередью турельного пулемета с соседнего танка.
Потом извиняюще мне улыбнулся и показал на балкон таможни, выходящий на площадь перед стеной порта. Там угадывалось тело человека в грязном бурнусе и блестел ствол автоматической винтовки. Я понял, что мне только что спасли жизнь. Черноволосая девушка (кубинка, как и часть танкистов и десантников) в камуфляжном комбинезоне тем временем перевязывала моему спасителю голову, приговаривая по-испански, что «вечно сеньор капитан лезет под пули», и я в неожиданном порыве души достал из внутреннего кармана копию-дубликат своего Purple Heart, с которым никогда не расставался, как с талисманом удачи, и протянул его русскому танкисту. Он в некотором замешательстве принял неожиданный подарок, потом крикнул что-то по-русски в открытый люк своего танка. Через минуту оттуда высунулась рука, держащая огромную пластиковую кобуру с большущим пистолетом. Русский офицер улыбнулся и протянул это мне.
А русские танки уже развернулись вдоль стены, направив орудия на город. Три машины сквозь вновь открытые и разбаррикадированные ворота въехали на территорию порта, на броне переднего пребывал и я. Из пакгаузов высыпали беженцы, женщины плакали и смеялись, дети прыгали и визжали, мужчины в форме и без орали и свистели. Русский капитан наклонился ко мне и, перекрикивая шум, сказал: «Вот так, морпех. Кто ни разу не входил на танке в освобожденный город, тот не испытывал настоящего праздника души. Это тебе не с моря высаживаться». И хлопнул меня по плечу.
Танкистов и десантников обнимали, протягивали им какие-то презенты и бутылки, а к русскому капитану подошла девочка лет шести и, застенчиво улыбаясь, протянула ему шоколадку из гуманитарной помощи. Русский танкист подхватил ее и осторожно поднял, она обняла его рукой за шею, и меня внезапно посетило чувство дежавю.
Я вспомнил, как несколько лет назад в туристической поездке по Западному и Восточному Берлину нам показывали русский памятник в Трептов-парке. Наша экскурсовод, пожилая немка с раздраженным лицом, показывала на огромную фигуру русского солдата со спасенным ребенком на руках и цедила презрительные фразы на плохом английском. Она говорила о том, что, мол, это все – большая коммунистическая ложь, и что кроме зла и насилия русские на землю Германии ничего не принесли.
Будто пелена упала с моих глаз. Передо мною стоял русский офицер со спасенным ребенком на руках. И это было реальностью, и, значит, та немка в Берлине врала, и тот русский солдат с постамента в той реальности тоже спасал ребенка. Так, может, врет и наша пропаганда о том, что русские спят и видят, как бы уничтожить Америку?.. Нет, для простого первого лейтенанта морской пехоты такие высокие материи слишком сложны. Я махнул на все это рукой и чокнулся с русским бутылкой виски, неизвестно как оказавшейся в моей руке.