18 августа 1572 года Париж шумно отмечал свадьбу. «Наша свадьба совершалась с таким триумфом и великолепием, как никакая другая, король Наварры и его свита были в богатых и красивых одеяниях, а я — по-королевски в бриллиантовой короне и горностаевой пелерине, трен моего голубого платья несли три принцессы. Свадьба совершалась по обычаю, предусмотренному для дочерей Франции», — вспоминала много лет спустя в своих мемуарах невеста.
Девушка эпохи Ренессанса
Несмотря на всю пышность и величественность, ни восемнадцатилетний жених, ни девятнадцатилетняя невеста не испытывали друг к другу нежных чувств. Свадьба основывалась на политическом расчёте, а не на любви. Новобрачных это не смущало: им с самых малых лет внушили, что политические соображения выше романтики.
Маргариту де Валуа, младшую дочь короля Генриха II и Екатерины Медичи, называл «Марго» только один человек: родной брат Карл , ставший затем королём Франции. Но писатель Александр Дюма своим романом убедил мир, что «королева Марго» — чуть ли не официальный титул этой незаурядной женщины.
Жизнь Маргариты пришлась на эпоху Ренессанса, когда женщин стали отправлять на костёр со значительно меньшим рвением, чем раньше. Родители, обратив внимание на независимый нрав и острый ум девочки, дали ей хорошее образование.
Когда Маргарита доросла до возраста замужества, в Европе много говорили не только о её красоте, но и о красноречии, предсказывая, что покорной супругой она не будет.
Маргарита де Валуа. Портрет кисти неизвестного художника. Источник: Public Domain
Свадьба во имя Франции
Маргарите не было 17 лет, когда она влюбилась в герцога Гиза : фактического главу католиков Франции. Но Екатерина Медичи, после смерти мужа ставшая «серым кардиналом» при сыне, короле Карле IX, приказала дочери забыть о возлюбленном. Не то чтобы он не был ей ровней, но такой брак мог нарушить баланс сил во Франции, поэтому влюблённых оперативно разлучили.
Франция захлёбывалась в крови религиозных войн, в которых, как говаривал один герой Дюма, католики убивали гугенотов за то, что те пели по-французски те же псалмы, что сами они пели на латыни.
Очередное перемирие решили скрепить браком: католичку Маргариту отдали в жёны королю Наварры Генриху, одному из лидеров гугенотов.
Церемонию обставили так, чтобы не ущемить чувства ни одной из конфессий. Молодые приняли свою участь с достоинством, а представители знати, католики и гугеноты, погрузились в шумное веселье.
Спасти нелюбимого
Маргарита не знала, что Екатерина Медичи уже поменяла свои планы. Лидеры гугенотов должны были быть убиты ещё до окончания торжеств. О том, что задумано, Маргарита узнала почти случайно, всего за несколько часов до начала бойни, теперь известной как Варфоломеевская ночь.
Девятнадцатилетняя девушка пережила тяжёлые часы, но присутствия духа не потеряла. Она лично спасала нескольких гугенотов, обратившихся к ней с просьбой о помощи. Но главное, она защитила мужа.
Генрих Наваррский не был убит, но стал пленником короля. Родственники заявили Маргарите, что ей нужно развестись с мужем. Делать Марго вдовой никто не хотел, поэтому, прежде чем избавиться от Генриха, решили дождаться расторжения брака.
Но тут Маргарита топнула ногой и объявила: от своего супруга, пусть и нелюбимого, отказываться она не собиралась.
Это спасло жизнь Генриху, хотя он и остался королевским пленником.
«Сцена в спальне Маргариты в Варфоломеевскую ночь». Художник Александр-Эварист Фрагонар. Источник: Public Domain
Бездетная королева
Даже Варфоломеевская ночь не сделала их ближе: Генрих и Маргарита, которые, ко всему прочему, являлись троюродными братом и сестрой, искали любовь на стороне, не докучая друг другу ревностью.
В 1576 году Генрих Наваррский смог бежать из Парижа, а сама Маргарита на два года оказалась в заложниках у собственных родственников.
В 1578 году между католиками и гугенотами был заключён очередной непрочный мир, и Марго смогла уехать в резиденцию мужа в Нерак, где прожила, возможно, четыре самых счастливых года своей жизни. Вокруг королевы Наварры собрался блестящий двор, лучшие учёные и поэты Франции почитали за честь оказаться рядом с Маргаритой де Валуа.
Но над ней сгущались чёрные тучи. Политический альянс между Маргаритой и Генрихом был крепок до того момента, пока не стало ясно, что супруга бесплодна. А это означало, что у Генриха Наваррского, к тому времени всерьёз начавшего претендовать на корону Франции, не будет законного наследника.
Стало ясно, что развод, так или иначе, будет неизбежным. Но формально он будет оформлен лишь в конце 1599 года, когда мужу, ставшему королём Франции, нужно будет во что бы то ни стало обзавестись законным наследником.
Портрет Генриха IV. Художник Франс Пурбус Младший. Фото: Public Domain
Пережившая всех
А до этого Маргарита успеет выступить не только против мужа, но и против брата, короля Генриха III , включившись в войну на стороне Католической лиги. В 1586 году, после поражения, она будет помещена в замок Юссон, который сначала станет её тюрьмой, а потом домом. Мужчины, дравшиеся за власть, перебрав варианты того, как поступить с Марго, предпочтут оставить её в покое.
В Юссоне она проживёт до 1605 года. Ставший королём Франции Генрих IV, по условиям соглашения о разводе, оставит за ней титул королевы Наварры, добавит титул королевы Франции, назначит внушительный пенсион и выделит во владение земли на юго-западе страны.
В 1605 году она переедет в Париж, окружит себя, как обычно, блистательным двором и снова будет в центре внимания. Она искренне привяжется к Людовику, сыну Генриха IV от Марии Медичи , второй жены, и, умирая, завещает всё своё имущество ему и его матери.
Мужа Маргарита пережила: в 1610 году Генрих IV, ради французского трона перешедший в католицизм, будет убит католическим фанатиком Франсуа Равальяком , считавшим короля слишком снисходительным к протестантам.
Мария Медичи, ставшая регентом при восьмилетнем сыне, взошедшем на трон, порой обращалась к Маргарите за советами. Последние годы своей жизни Марго посвятила тому, чему была отдана юность: она вновь пыталась погасить страсти между католиками и протестантами, дабы страна снова не погрузилась в междоусобицу.
В мае 1615 года 61-летняя королева Марго ушла из жизни после тяжёлой болезни. Она оказалась последним законнорождённым представителем угасшей династии Валуа .
История знает много знаменитых и великих женщин. Среди них есть правительницы, ученые, актрисы, писательницы и удивительные красавицы. Маргарита Наваррская не совершила великих поступков, но знают о ней многие. В истории под этим именем известны несколько представительниц прекрасного пола. Сегодня речь пойдет о первой жене короля Генриха IV.
Детство и юность
Маргарита Наваррская принадлежала к Была самым младшим ребенком в семье. Ее матерью является знаменитая королева Франции и одна из влиятельнейших женщин Европы XVI века - Екатерина Медичи. Отец - Генрих II Валуа.
С детства Маргарита отличалась красотой и шармом. За это ее прозвали жемчужиной Франции. Она пленяла не только приятной внешностью, но и остроумием. Умная не по годам будущая королева изучала литературу, философию, медицину и владела несколькими языками: древнегреческим, итальянским, испанским.
Замужество
Родители прочили в мужья для Маргариты одного из нескольких претендентов: испанского наследника и будущего Наваррского короля. Слухи о ветрености невесты разрушили матримониальные планы с Испанией и Португалией, и Маргариту выдали замуж за Генриха Бурбона. Брак был вынужденным политическим союзом, и ни о каких чувствах молодоженов речи не шло.
XVI век во Франции - время борьбы между протестантами и католиками. За два года до замужества у Маргариты де Валуа начался серьезный роман с герцогом Генрихом де Гизом. Она готова была выйти за него замуж, но родители запретили и думать об этом браке. Это замужество могло нарушить хрупкое равновесие, установившееся между двумя противоборствующим группами, поскольку герцог был негласным главой католиков во Франции.
В 1572 году девятнадцатилетняя Маргарита становится женой Генриха Наваррского, одного из лидеров протестантов (гугенотов). Ему на тот момент было 18 лет.
«Кровавая свадьба»
На торжество в Париж прибыло множество гугенотов, в том числе и их лидеры. Этим воспользовался Генрих де Гиз и его сторонники. Событие, произошедшее 24 августа 1572 года, вошло в историю как Варфоломеевская ночь, когда католики совершили нападение и убили приехавших на свадьбу протестантов. Историки считают, что вдохновителем и организатором этой резни была Екатерина Медичи. Судя по всему, Маргарита Наваррская, биография которой полна трагических и страшных событий, была в неведении о планах матери и де Гиза. Некоторые исследователи даже уверены - королева Франции надеялась, что ее дочь погибнет вместе с Генрихом, и это даст ей дополнительные козыри в борьбе с ненавистными гугенотами. Но Маргарита проявила удивительное мужество и хладнокровие. Она не позволила убить мужа, отказавшись пойти на развод с ним, как настаивала семья. Королева Наваррская спасла и нескольких его людей. Какими бы ни были потом их отношения, Генрих IV никогда не забывал, кому он обязан спасением в ту страшную ночь.
Маргарита - королева Наваррская: жизнь под присмотром
После событий 24 августа Генрих вынужден был бежать из Парижа. Маргарита осталась фактически заложницей собственной семьи. Ее подозревали в том, что она помогла мужу скрыться. И это было действительно так. Только через 6 лет она смогла воссоединиться с супругом, когда был заключен временный мир между протестантами и католиками. До 1582 года она жила в Наварре, где создала блистательный двор. По настоянию матери вернулась в Париж, но после ссоры с королем Генрихом III, который считал, что она занята собой и мало помогает семье в политических делах, Маргарита уехала в Наварру к мужу. Но Генрих уже был увлечен другой, и королева оказалась не у дел.
Она отправилась в свое графство, в Ажен. Маргарита Наваррская вновь начала отношения с и приняла участие в интригах против своего мужа и брата, короля Генриха III. Последующие 18 лет она провела в замке Юссон, в котором сначала недолго была пленницей. С помощью герцога де Гиза она получила свободу и стала хозяйкой крепости.
Развод с Генрихом IV и последние годы жизни
В 1584 году Генрих IV короновался в Шартрском соборе. После ссоры с Маргаритой в 1585 году их отношения фактически были разорваны. Бездетному королю нужно было позаботиться о наследнике. За большие отступные он добился развода в 1599-м. Несмотря на то что отношения между Маргаритой и Генрихом в браке были сложными, после его гибели королева Наваррская (этот титул ей был оставлен) поддерживала вторую жену бывшего мужа,
Маргарита Наваррская, биография которой необычайно интересна, умерла в 1615 году в Последние годы она провела в Париже и до конца оставалась активной участницей политической жизни Франции.
Маргарита Наваррская и ее образ в искусстве
При жизни она пленяла красотой и остроумием, после смерти биография удивительной женщины стала вдохновением для многих произведений искусства. Маргарита Наваррская (Марго) стала центральным персонажем романа Александра Дюма-старшего. Облик ее здесь сильно романтизирован, многие факты биографии искажены в угоду творческому замыслу писателя или просто выдуманы. Но образ получился необыкновенно цельным и живым. "Королева Марго" по праву считается одним из лучших романов Дюма.
Ошибка Lua в Модуль:CategoryForProfession на строке 52: attempt to index field "wikibase" (a nil value).С малолетства девочка отличалась очарованием, независимым нравом и острым умом, и в духе эпохи Ренессанса получила хорошее образование: знала латынь , древнегреческий, итальянский, испанский языки, изучала философию и литературу, да и сама неплохо владела пером. Марго её никто, кроме брата, короля Карла IX, не называл. Собственно, это имя - придумка Александра Дюма , растиражированная в последующее время.
Матримониальные планы
С раннего детства рука Маргариты была предметом торга: сначала её предлагали в жены Генриху де Бурбону , принцу Беарнскому и наследнику королевства Наварра, затем дону Карлосу , сыну Филиппа Второго Испанского , затем португальскому королю Себастьяну . Тем не менее, непримиримая позиция французского двора на переговорах и слухи о поведении Маргариты привели к провалу и испанских, и португальских переговоров. По политическим причинам Карл IX и Екатерина Медичи возобновили переговоры о браке Маргариты и Генриха де Бурбона.
Последние годы
Последние годы жизни Маргарита провела в Париже, собрав вокруг себя самых блестящих учёных и писателей. Она оставила интересные мемуары (Париж, ); собрание её писем издал Guessard (Париж, ) и Элиан Вьенно (Eliane Viennot) (Париж, ).
Маргарита де Валуа не изменила себе и в конце жизни. Окружённая поклонниками, часто много младше её, она продолжала быть участницей светских авантюр, равно как и важных политических событий. Даже после развода с Генрихом IV она осталась членом королевской семьи с титулом королевы, и как последняя Валуа воспринималась в качестве единственной легитимной наследницы королевского дома. Король постоянно привлекал её для организации больших церемониальных мероприятий в духе двора Валуа и поддерживал с ней тесные отношения. Его вторая жена, Мария Медичи , часто просила её совета. После убийства Генриха IV в 1610 году Маргарита много усилий приложила для того, чтобы гражданские смуты не разгорелись с новой силой.
Напишите отзыв о статье "Маргарита де Валуа"
Литература
- Кастело А. Королева Марго. М., 1999.
- Маргарита де Валуа. Мемуары. Избранные письма. Документы / Издание подготовили В. В. Шишкин, Э.Вьенно и Л.Ангар. - СПб: Евразия, 2010.
- Таллеман де Рео. Королева Маргарита // Занимательные истории / пер. с фр. А. А. Энгельке. - Л. : Наука. Ленинградское отделение, 1974. - С. 34-37. - (Литературные памятники). - 50 000 экз.
- Шишкин В. В. Королевский двор и политическая борьба во Франции в XVI-XVII вв. - СПб, 2004.
- Eliane Viennot. Marguerite de Valois. Histoire d’une femme. Histoire d’un mythe. Paris, 2005.
- Marguerite de Valois. Correspondance. 1569-1614. Paris, 1999.
Ссылки
- Маргарита Французская // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). - СПб. , 1890-1907.
- . Восточная литература . Проверено 29 марта 2011. .
Отрывок, характеризующий Маргарита де Валуа
Я не знала, как далеко был этот незнакомый мир... Был ли он на этот раз реальным? И уж совершенно не знала, как из него вернуться домой... И не было никого вокруг, у кого я могла бы хоть что-либо спросить...Передо мной простиралась дивная изумрудная долина, залитая очень ярким, золотисто-фиолетовым светом. По чужому розоватому небу, искрясь и сверкая, медленно плыли золотистые, облака, почти закрывая одно из солнц. Вдалеке виднелись очень высокие, остроконечные, блестящие тяжёлым золотом, чужие горы... А прямо у моих ног, почти по-земному, журчал маленький, весёлый ручеек, только вода в нём была совсем не земная – «густая» и фиолетовая, и ни чуточки не прозрачная... Я осторожно окунула руку – ощущение было потрясающим и очень неожиданным – будто коснулась мягкого плюшевого мишки... Тёплое и приятное, но уж никак не «свежее и влажное», как мы привыкли ощущать на Земле. Я даже усомнилась, было ли это тем, что на Земле называлось – «вода»?..
Дальше «плюшевый» ручеек убегал прямо в зелёный туннель, который образовывали, сплетаясь между собой, «пушистые» и прозрачные, серебристо-зелёные «лианы», тысячами висевшие над фиолетовой «водой». Они «вязали» над ней причудливый рисунок, который украшали малюсенькие «звёздочки» белых, сильно пахнувших, невиданных цветов.
Да, этот мир был необычайно красив... Но в тот момент я бы многое отдала, чтобы оказаться в своём, может и не таком красивом, но за то таком знакомом и родном, земном мире!.. Мне впервые было так страшно, и я не боялась себе честно это признать... Я была совершенно одна, и некому было дружески посоветовать, что же делать дальше. Поэтому, не имея другого выбора, и как-то собрав всю свою «дрожавшую» волю в кулак, я решилась двинуться куда-нибудь дальше, чтобы только не стоять на месте и не ждать, когда что-то жуткое (хотя и в таком красивом мире!) произойдёт.
– Как ты сюда попала? – послышался, в моём измученном страхом мозгу, ласковый голосок.
Я резко обернулась... и опять столкнулась с прекрасными фиолетовыми глазами – позади меня стояла Вэя...
– Ой, неужели это ты?!!.. – от неожиданного счастья, чуть ли не завизжала я.
– Я видела, что ты развернула кристалл, я пришла помочь, – совершенно спокойно ответила девочка.
Только её большие глаза опять очень внимательно всматривались в моё перепуганное лицо, и в них теплилось глубокое, «взрослое» понимание.
– Ты должна верить мне, – тихо прошептала «звёздная» девочка.
И мне очень захотелось ей сказать, что, конечно же – я верю!.. И что это просто мой дурной характер, который всю жизнь заставляет меня «биться головой об стенку», и этими же, собственноручно набитыми шишками, постигать окружающий мир... Но Вэя видимо всё прекрасно поняла, и, улыбнувшись своей удивительной улыбкой, приветливо сказала:
– Хочешь, покажу тебе свой мир, раз ты уже здесь?..
Я только радостно закивала головой, уже снова полностью воспрянув духом и готовая на любые «подвиги», только лишь потому, что я уже была не одна, и этого было достаточно, чтобы всё плохое мгновенно забылось и мир опять казался увлекательным и прекрасным.
– Но ты ведь говорила, что никогда здесь не была? – расхрабрившись, спросила я.
– А я и сейчас не здесь, – спокойно ответила девочка. – С тобой моя сущность, но моё тело никогда не жило там. Я никогда не знала свой настоящий дом... – её огромные глаза наполнились глубокой, совсем не детской печалью.
– А можно тебя спросить – сколько тебе лет?.. Конечно, если не хочешь – не отвечай, – чуть смутившись, спросила я.
– По земному исчислению, наверное это будет около двух миллионов лет, – задумчиво ответила «малышка».
У меня от этого ответа ноги почему-то вдруг стали абсолютно ватными... Этого просто не могло быть!.. Никакое существо не в состоянии жить так долго! Или, смотря какое существо?..
– А почему же тогда ты выглядишь такой маленькой?! У нас такими бывают только дети... Но ты это знаешь, конечно же.
– Такой я себя помню. И чувствую – это правильно. Значит так и должно быть. У нас живут очень долго. Я, наверное, и есть маленькая...
У меня от всех этих новостей закружилась голова... Но Вея, как обычно, была удивительно спокойна, и это придало мне сил спрашивать дальше.
– А кто же у вас зовётся взрослым?.. Если такие есть, конечно же.
– Ну, разумеется! – искренне рассмеялась девочка. – Хочешь увидеть?
Я только кивнула, так как у меня вдруг с перепугу полностью перехватило горло, и куда-то потерялся мои «трепыхавшийся» разговорный дар... Я прекрасно понимала, что вот прямо сейчас увижу настоящее «звёздное» существо!.. И, несмотря на то, что, сколько я себя помнила, я всю свою сознательную жизнь этого ждала, теперь вдруг вся моя храбрость почему-то быстренько «ушла в пятки»...
Вея махнула ладошкой – местность изменилась. Вместо золотых гор и ручья, мы оказались в дивном, движущемся, прозрачном «городе» (во всяком случае, это было похоже на город). А прямо к нам, по широкой, мокро-блестящей серебром «дороге», медленно шёл потрясающий человек... Это был высокий гордый старец, которого нельзя было по-другому назвать, кроме как – величественный!.. Всё в нём было каким-то очень правильным и мудрым – и чистые, как хрусталь, мысли (которые я почему-то очень чётко слышала); и длинные, покрывающие его мерцающим плащом, серебристые волосы; и те же, удивительно добрые, огромные фиолетовые «Вэины» глаза... И на его высоком лбу сиявшая, дивно сверкающая золотом, бриллиантовая «звезда».
– Покоя тебе, Отец, – коснувшись пальчиками своего лба, тихо произнесла Вея.
– И тебе, ушедшая, – печально ответил старец.
От него веяло бесконечным добром и лаской. И мне вдруг очень захотелось, как маленькому ребёнку, уткнуться ему в колени и, спрятаться от всего хотя бы на несколько секунд, вдыхая исходящий от него глубокий покой, и не думать о том, что мне страшно... что я не знаю, где мой дом... и, что я вообще не знаю – где я, и что со мной в данный момент по-настоящему происходит...
– Кто ты, создание?.. – мысленно услышала я его ласковый голос.
– Я человек, – ответила я. – Простите, что потревожила ваш покой. Меня зовут Светлана.
Старец тепло и внимательно смотрел на меня своими мудрыми глазами, и в них почему-то светилось одобрение.
– Ты хотела увидеть Мудрого – ты его видишь, – тихо произнесла Вея. – Ты хочешь что-то спросить?
– Скажите пожалуйста, в вашем чудесном мире существует зло? – хотя и стыдясь своего вопроса, всё же решилась спросить я.
– Что ты называешь «злом», Человек-Светлана? – спросил мудрец.
– Ложь, убийство, предательство... Разве нет у вас таких слов?..
– Это было давно... уже никто не помнит. Только я. Но мы знаем, что это было. Это заложено в нашу «древнюю память», чтобы никогда не забыть. Ты пришла оттуда, где живёт зло?
Я грустно кивнула. Мне было очень обидно за свою родную Землю, и за то, что жизнь на ней была так дико несовершенна, что заставляла спрашивать подобные вопросы... Но, в то же время, мне очень хотелось, чтобы Зло ушло из нашего Дома навсегда, потому что я этот дом всем своим сердцем любила, и очень часто мечтала о том, что когда-нибудь всё-таки придёт такой чудесный день, когда:
человек будет с радостью улыбаться, зная, что люди могут принести ему только добро...
когда одинокой девушке не страшно будет вечером проходить самую тёмную улицу, не боясь, что кто-то её обидит...
когда можно будет с радостью открыть своё сердце, не боясь, что предаст самый лучший друг...
когда можно будет оставить что-то очень дорогое прямо на улице, не боясь, что стоит тебе отвернуться – и это сразу же украдут...
И я искренне, всем сердцем верила, что где-то и вправду существует такой чудесный мир, где нет зла и страха, а есть простая радость жизни и красоты... Именно поэтому, следуя своей наивной мечте, я и пользовалась малейшей возможностью, чтобы хоть что-то узнать о том, как же возможно уничтожить это же самое, такое живучее и такое неистребимое, наше земное Зло... И ещё – чтобы уже никогда не было стыдно кому-то где-то сказать, что я – Человек...
Конечно же, это были наивные детские мечты... Но ведь и я тогда была ещё всего лишь ребёнком.
– Меня зовут Атис, Человек-Светлана. Я живу здесь с самого начала, я видел Зло... Много зла...
– А как же вы от него избавились, мудрый Атис?! Вам кто-то помог?.. – с надеждой спросила я. – Можете ли вы помочь нам?.. Дать хотя бы совет?
– Мы нашли причину... И убили её. Но ваше зло неподвластно нам. Оно другое... Так же, как другие и вы. И не всегда чужое добро может оказаться добром для вас. Вы должны найти сами свою причину. И уничтожить её, – он мягко положил руку мне на голову и в меня заструился чудесный покой... – Прощай, Человек-Светлана... Ты найдёшь ответ на свой вопрос. Покоя тебе...
Я стояла глубоко задумавшись, и не обратила внимания, что реальность меня окружавшая, уже давно изменилась, и вместо странного, прозрачного города, мы теперь «плыли» по плотной фиолетовой «воде» на каком-то необычном, плоском и прозрачном приспособлении, у которого не было ни ручек, ни вёсел – вообще ничего, как если бы мы стояли на большом, тонком, движущемся прозрачном стекле. Хотя никакого движения или качки совершенно не чувствовалось. Оно скользило по поверхности на удивление плавно и спокойно, заставляя забыть, что двигалось вообще...
– Что это?.. Куда мы плывём? – удивлённо спросила я.
– Забрать твою маленькую подружку, – спокойно ответила Вэя.
– Но – как?!. Она ведь не сможет?..
– Сможет. У неё такой же кристалл, как у тебя, – был ответ. – Мы её встретим у «моста», – и ничего более не объяснив, она вскоре остановила нашу странную «лодку».
Теперь мы уже находились у подножья какой-то блестящей «отполированной» чёрной, как ночь, стены, которая резко отличалась от всего светлого и сверкающего вокруг, и казалась искусственно созданной и чужеродной. Неожиданно стена «расступилась», как будто в том месте состояла из плотного тумана, и в золотистом «коконе» появилась... Стелла. Свеженькая и здоровенькая, будто только что вышла на приятную прогулку... И, конечно же – дико довольная происходящим... Увидев меня, её милая мордашка счастливо засияла и по-привычке она сразу же затараторила:
– А ты тоже здесь?!... Ой, как хорошо!!! А я так волновалась!.. Так волновалась!.. Я думала, с тобой обязательно что-то случилось. А как же ты сюда попала?.. – ошарашено уставилась на меня малышка.
– Думаю так же, как и ты, – улыбнулась я.
– А я, как увидела, что тебя унесло, сразу попробовала тебя догнать! Но я пробовала, пробовала и ничего не получалось... пока вот не пришла она. – Стелла показала ручкой на Вэю. – Я тебе очень за это благодарна, девочка Вэя! – по своей забавной привычке обращаться сразу к двоим, мило поблагодарила она.
Король Генрих Наваррский и принцесса Маргарита Валуа
Их свадьбу называют «кровавой» - из-за того, что она стала прелюдией к событию куда более значительному для истории Франции, чем очередная королевская свадьба: к Варфоломеевской ночи, во время которой католики едва ли не поголовно вырезали прибывших на свадебные торжества гугенотов… Впрочем, даже если бы не случилось кровопролития, все равно эта свадьба осталась бы в истории как великая: впервые католическая принцесса венчалась с юным королем, принадлежавшим к реформатской церкви, представителей которой во Франции называли гугенотами.
Принцесса Маргарита Валуа, дочь Генриха II и Екатерины Медичи, считалась красавицей: единственным недостатком ее фигуры был выпирающий живот. Его скрывал корсет и пышные юбки, но когда обнаженная Марго должна была предстать перед любовником, она всегда ложилась прежде, чем мужчина мог ее увидеть: когда она лежала, этот единственный недостаток исчезал. Зато черные шелковые простыни на ее постели подчеркивали ослепительную белизну кожи, и особо галантные любовники часто сравнивали Маргариту Наваррскую с восхитительной жемчужиной, сияющей и округлой, покоющейся в черной раковине: ведь «маргарита» переводится как «жемчужина»! Ее так и называли - «жемчужина Валуа».
Из всех детей Екатерины Медичи именно она была самой строптивой. И как утверждали современники, ей не раз пришлось терпеть от матери побои. Да, Екатерина Медичи, подобно какой-нибудь простолюдинке, могла отвесить затрещину как собственной дочери, так и любой из фрейлин.
Генрих Наваррский.
Марго - так ее называли в семье и при дворе - развилась очень рано, и сплетники утверждали, будто она в одиннадцать лет отдалась конюшему. А затем принялась менять любовников как перчатки! Или даже чаще, чем перчатки, поскольку в ХVI веке перчатки считались изысканным аксессуаром, а проблем с мужчинами у такой красавицы, как Марго, никогда не было. Среди любовников ее в разное времея оказались три ее брата: два старших - Карл и Генрих - и младший, Франциск, герцог Алансонский. Это, разумеется, несколько принижало ее поэтический облик даже в глазах распутных современников, не говоря уже о более целомудренных историках и писателях XIX столетия. Но случалось Марго познать и истинную любовь. И когда ей случалось по-настоящему полюбить, она старательно таила свои чувства от всего света - и особенно от матери. Она знала: Екатерина начеку, как коршун, ждет, чтобы нанести очередной удар! По некоему странному совпадению, Екатерина Медичи неоднократно уличала в измене и казнила возлюбленных своей дочери Маргариты. Придворные считали, что это делалось только для того, чтобы причинить боль непокорной и отнять у нее то, чего лишена была сама Екатерина, - любовь. О Маргарите говорили еще, что сердца всех своих казненных любовников она бальзамирует, промыв и набив изнутри пучком ароматических трав, а затем оправляет в золото и носит под юбкой на особой золотой цепи. И будто бы этих сердец не менее дюжины…
Величайшей ее любовью был герцог Анри де Гиз. Величайший воин и самый блистательный кавалер при дворе, он мог не опасаться Екатерины Медичи, потому что сам имел права претендовать на престол, к тому же был популярен в армии и являлся фактическим главой французских католиков. Марго не скрывала связь с Гизом. Она даже надеялась выйти за него замуж. Но брат, король Карл IX, решительно запретил ей даже мечтать об этом. Гиз женился на принцессе Екатерине Клевской. А Марго отдали в жены королю Наварры, молодому Генриху, предводителю протестантов. Таким образом, по мнению одних историков, Екатерина Медичи и Карл IX хотели примирить католиков с гугенотами, а по мнению других - превратили свадебные торжества в ловушку для гугенотов… В любом случае эта свадьба должна была положить конец религиозным распрям между католиками и гугенотами. Но случилось с точностью до наоборот: свадьба Генриха и Маргариты вошла в историю как «кровавая свадьба», а религиозные войны терзали Францию еще много лет.
Маргарита Валуа. Гравюра XIX в. по прижизненному портрету
Генрих Наваррский был известен веселым нравом, любвеобильностью, крепким здоровьем, пренебрежением к личной гигиене и увлечением блюдами, сдобренными чесноком. Два последних пункта могли бы сделать его непривлекательным, но… Не сделали. Женщинам он нравился. Понравился в конце концов и Маргарите.
Правда, между семьями королей Наварры и королей Франции не все было гладко. Например, все знали, что Екатерина Медичи отравила Жанну д’Альбре, мать Генриха Наваррского. Она прислала ей в подарок надушенные перчатки, пропитанные ядом. Жанна умерла в мучениях. А поскольку Екатерина имела при дворе не только собственного лекаря и астролога, но и собственного составителя ядов, никто не сомневался в том, что это не случайная смерть. Екатерина надеялась, что сможет влиять на юного осиротевшего короля, когда не станет его властной матери… Она ошиблась. Хотя одной из своих целей добилась: Жанна выступала против брака между Маргаритой и Генрихом. Без нее свадьбу удалось сладить.
18 августа 1572 года двадцатилетнюю Маргариту Валуа обвенчали с девятнадцатилетним Генрихом Наваррским. Венчание происходило весьма своеобразно, поскольку новобрачные принадлежали к разным концессиям: Маргарита - католичка, Генрих - гугенот… Маргарита с родней и прибывшими на свадьбу католиками находилась в соборе Парижской Богоматери и давала брачные обеты. Супруг вместе со своими сторонниками ожидал ее на паперти.
Современники вспоминали, будто во время венчания невеста чуть-чуть замешкалась с ответом, стоя на коленях перед алтарем, и Екатерина Медичи в присутствии сотен людей встала со своего места и ударила дочь кулаком по затылку: голова невесты качнулась вперед - и священник принял это за кивок… Впрочем, возможно, это всего лишь исторический анекдот.
Последовали пять праздничных дней, во время которых обстановка накалялась, и в ночь с 24 на 25 августа произошла печально знаменитая Варфоломеевская ночь: массовое избиение католиками гугенотов, начавшееся с покушения на популярного лидера гугенотов, адмирала Колиньи.
Испанский посол с радостью доносил королю Филиппу II: «Когда я это пишу, они убивают всех, они сдирают с них одежду, волочат по улицам, грабят их дома, не давая пощады даже детям. Да будет благословен Господь, обративший французских принцев на путь служения Его делу! Да вдохновит Он их сердца на продолжение того, что они начали!»
Было убито, по разным сведениям, от трех до пяти тысяч человек (хотя некоторые современники называли и цифру в 30 тысяч, вряд ли она достоверна).
Впрочем, католики стремились преуменьшить количество убитых и утверждали, будто гугеноты преувеличили потери.
И до сих пор между историками нет согласия в оценке как Варфоломеевской ночи, так и предшествовавшей ей свадьбы.
Игорь Дубровский писал: «Чтобы вникнуть в эту ситуацию, надо себе представить особый идеологический строй французской монархии эпохи Ренессанса - монархии, пронизанной духом гуманистической культуры и подчиненной программе неоплатонической философии. Королевская власть при Карле IX всерьез мыслила себя как сила неоплатонической любви, преобразующая мир, проявляющаяся как господство согласия между людьми. К практическим шагам в данном направлении, например, можно отнести основание по инициативе Карла IX Академии музыки и поэзии. Предполагалось, что воссозданные античные музыкально-поэтические жанры, помогая людям услышать гармонию, дадут им понятие о духовной красоте, управляющей Вселенной, и тем самым позволят правительству бороться с варварством и хаосом. Вся деятельность королевского двора накануне Варфоломеевской ночи служила преодолению взаимного отчуждения недавно враждовавших партий. Ритуал бракосочетания принца-гугенота и принцессы-католички отсылает нас к воображаемому миру неоплатонической магии. Предусматривалось, что группы католиков и гугенотов будут идти навстречу друг другу, в точности следуя драматургии гармоничного слияния противоположностей. Организованная в соответствии с астрологическими расчетами, церемония была призвана произвести над королевством магическое действие, являя образ Марса, бога войны и человеческих страстей, плененного богиней любви Венерой. В русле гуманистических утопий Ренессанса магический обряд навсегда изгонял войну и раздор, знаменуя наступление золотого века. На деле же королевская власть оказалась в плену своих идей и иллюзий, уверовав в собственное всемогущество и способность пышными торжествами и мудрыми указами навязать подданным религиозный мир. Одним выстрелом из аркебузы установление золотого века мира и согласия, который так счастливо начался благодаря прекрасному союзу Марса и Венеры, оказалось отсроченным на неопределенное время…»
Современники считали, что Екатерина готова была пожертвовать дочерью, если вдруг ту решат убить вместе с мужем. Однако Марго не только спаслась сама, но спасла еще и нескольких гугенотов, в том числе своего мужа Генриха Наваррского и своего будущего любовника шевалье Лерарка де Ля Моля.
Генриха принудили принять католичество, после чего долго держали узником в Лувре. Екатерина никак не могла решить, что ей выгоднее - убить его или держать заложником. В конце концов Генрих бежал, а поплатилась за это Марго, которую мать подозревала в пособничестве побегу. Марго тоже была заточена. Правда, она в заточении развлекалась своим обычным способом: меняя любовников.
История по своему перетасовала карты… Все дети Екатерины Медичи умерли, не оставив потомков. На трон взошел ее ненавистный зять - Генрих Наваррский. С династией Валуа было покончено: началась эпоха династии Бурбонов. Союз Генриха и Маргариты, начавшийся кровавой свадьбой, не принес добрых плодов. Был даже период, когда супруги воевали друг против друга. Были и периоды перемирия. Но Маргарита не родила Генриху детей. И это стало поводом для развода. Впрочем, они сохранили добрые отношения. Генрих женился на Марии Медичи - на родственнице своей ненавистной тещи! - впрочем, это был брак по расчету, а Генрих не стал бы великим королем, если бы шел на поводу у эмоций. А ведь при нем Франция наконец вступила в период мира и процветания. У Генриха и Марии родился сын Людовик. И в его лице бездетная Маргарита обрела сына. Дофин обожал свою «маму-девушку», как называл он Маргариту, и последние годы Маргариты были согреты любовью ребенка. А Генрих Наваррский все же пал жертвой религиозных распрей. Его убил католический фанатик Франсуа Равальяк.
Из книги Энциклопедический словарь (М) автора Брокгауз Ф. А. Из книги Энциклопедический словарь (В) автора Брокгауз Ф. А.Валуа Валуа (Valois) – небольшое графство средневековой Франции, в провинции Иль-де Франс, а нынче разделенное между деп. Эны (Aisne) и Уазы (Oise). Старые графы В. принадлежали к младшей линии рода Вермандуа. Последняя наследница этого рода вышла за Гуго, сына Генриха и
Из книги Мысли, афоризмы и шутки выдающихся женщин автораМАРГАРИТА ВАЛУА (1553–1615), королева Наварры, первая жена короля Франции Генриха IV, известная под именем «королева Марго» Господь в своем творении начал с меньшего и несовершенного, а кончил большим и совершенным. Он создал мужчину после других тварей, женщину же сотворил
Из книги Большая Советская Энциклопедия (ГЕ) автора БСЭ Из книги Новейшая книга фактов. Том 3 [Физика, химия и техника. История и археология. Разное] автора Кондрашов Анатолий ПавловичПочему английский король Генрих VI запретил игру в гольф? В 1457 году английский король Генрих VI запретил гольф как бесполезную игру, отвлекающую дворянство от благородного военного вида спорта – стрельбы из
Из книги Энциклопедический словарь крылатых слов и выражений автора Серов Вадим ВасильевичКороль умер - да здравствует король! С французского: Le roi est mort! Vive le roi!Такими словами во Франции из окон королевского дворца извещали народ о кончине одного короля и начале царствования другого.Иносказательно о каком-либо явлении (общественной или политической жизни),
Из книги Все шедевры мировой литературы в кратком изложении автора Новиков В ИКороль Генрих IV, ч. 1-я (King Henry IV, part One) Историческая хроника (1598)Источником сюжета явились несколько анонимных пьес и летописи Холиншеда, с которыми, однако, Шекспир обошелся весьма вольно. Пьесы о царствовании Генриха IV составляют как бы срединную часть тетралогии, началом
Из книги 100 великих любовниц автора Муромов ИгорьКороль Генрих IV, ч. 2-я (King Henry IV, part Two) Историческая хроника (1600)После ложных сообщений о победе граф Нортемберленд наконец узнает, что его сын Хотспер убит в битве при Шрусбери и что королевская армия во главе со вторым сыном короля Джоном Ланкастером и графом Уэстморлендом
Из книги Зарубежная литература древних эпох, средневековья и Возрождения автора Новиков Владимир Иванович Из книги 100 великих свадеб автора Скуратовская Марьяна ВадимовнаКороль Генрих IV, ч. 1-я (King Henry IV, part One) Историческая хроника(1598) Источником сюжета явились несколько анонимных пьес и летописи Холиншеда, с которыми, однако, Шекспир обошелся весьма вольно. Пьесы о царствовании Генриха IV составляют как бы срединную часть тетралогии, началом
Из книги 100 великих курьезов истории автора Веденеев Василий ВладимировичКороль Генрих IV , ч. 2-я (king henry iv, part two) - Историческая хроника (1600) После ложных сообщений о победе граф Нортемберленд наконец узнает, что его сын Хотспер убит в битве при Шрусбери и что королевская армия во главе со вторым сыном короля Джоном Ланкастером и графом
Из книги Большой словарь цитат и крылатых выражений автора Душенко Константин ВасильевичКороль Эдуард II Английский и Принцесса Изабелла Французская 25 января 1308 годаВ начале XIV века случилось так, что соседними странами, Францией и Англией, правили два выдающихся короля. Во Франции - Филипп IV, получивший прозвище за внешность - Филипп Красивый, а за характер
Из книги автораПринц Альберт, будущий король Эдуард VII, и принцесса Александра Датская 1863 годКогда старший сын королевы Виктории и принца Альберта принц Уэльский вступал в брак, можно было бы предположить, что для Британии подобное событие - обычное дело. Ведь Альберт был
Из книги автора«Безземельный король», или король без королевства Исторические хроники «доброй старой Англии» донесли до нашего времени поучительный рассказ о курьезе с королем Иоанном Английским, прозванным Безземельным (1167–1216). Он был сыном короля Генриха II Плантагенета и более
Из книги автораКАРЛ IХ Валуа (Charles IХ, 1550–1574), французский король с 1560 г. 86 Убейте их, но убейте их всех, чтобы не осталось никого, кто мог бы меня упрекнуть. Так ответил король, сдаваясь на неустанные требования своей матери Екатерины Медичи уничтожить гугенотов, приехавших в Париж на
Из книги автораФИЛИПП VI Валуа (Philippe VI de Valois, 1293–1350), король Франции с 1328 г. 101 Кто меня любит – за мной! // Qui m’aime me suive. Своим баронам 22 июля 1328 г., отправляясь в военный поход. ? Boudet, p. 30.Эти слова повторил Франциск I в битве при Мариньяно 13 сент. 1515 г., а затем – Наполеон Бонапарт, покидая
16 октября 2011, 12:58Один итальянский ученый сказал: «Побывать при дворе, не повидав, Маргариты Валуа, значит, не увидеть ни Франции, ни французского двора». Она покоряла своих современников не только красотой, но и остроумием. Настоящая жемчужина Франции, ее имя еще при жизни обыгрывали как «жемчужина Валуа»
Маргарита Валуа родилась 14 мая 1553 г. в одной из королевских резиденций Сен-Жермен-ан-Лей. Она была седьмым ребенком царствующего тогда Генриха II и Екатерины Медичи. Марго её никто, кроме брата, короля Карла, не называл. Собственно, это имя - придумка Александра Дюма, растиражированная в последующее время. Ей исполнилось шесть лет, когда во время рыцарского турнира случайно оборвалась жизнь отца. Осиротевший дом, в котором к моменту гибели Генриха II оставались четыре малолетних сына и дочь, должен был взвалить на себя всю тяжесть государственных дел и устоять перед силами, претендовавшими на политическое влияние при дворе. По древнему закону наследником престола стал старший брат Маргариты пятнадцатилетний Франциск II. Но главную заботу о семье и сохранении короны за сыновьями взяла на себя королева-мать Екатерина Медичи.
Безмятежный мир шестилетней девочки был разрушен. На ее глазах разыгрывался, привлекая на свою сцену все новых героев, самый страшный спектакль, который когда-либо знала Франция, - гражданская братоубийственная война, не прекращавшаяся почти полстолетия. Маргарита стала свидетелем перемен в характере и поведении своих близких. Мать, обычно сдержанная и молчаливая, превратилась в непреклонную защитницу интересов правящей династии, использующую все средства для достижения своей цели. Ее грозный вид и требовательный тон внушали страх Маргарите. Старший брат Франциск, взойдя на престол, возгордился, обнажив самые отвратительные качества своей болезненной натуры. Но его торжество продолжалось недолго. Не процарствовав и года, он скончался, повергнув королевский двор в новый траур.
Три оставшихся брата - Карл-Максимилиан, Эдуард-Александр (при конфирмации Генрих) и Эркюль (при конфирмации Франциск) - были почти ровесниками Маргариты. Но престол достался старшему из них 11-летнему Карлу-Максимилиану, Карлу IX. Юный король оказался всецело под влиянием матери. Ровесники Карла IX принцы крови должны были искать удачи вне французского дома. В отношения между самыми близкими людьми вкрались зависть, неприязнь и недоверие. К этому добавилась вражда соперничающих между собой за политическое влияние при государе первых принцев крови Бурбонов и лотарингских дворян герцогов Гизов, некогда облагодетельствованных Франциском I, дедом Маргариты.
Сознательная жизнь Маргариты Валуа началась довольно рано. Семейные невзгоды ускорили ее взросление. От природы способная, обладающая живым умом и любознательностью, девочка с малых лет приобщилась к чтению. Екатерина Медичи поощряла это пристрастие дочери. Юная Маргарита свободно владела итальянским и испанским языками и легко читала по-латыни. Латынью, математикой и физикой с ней занимался профессор Сансского коллежа месье Миньон. Девочка рано начала писать, ее кумиром был придворный поэт Пьер Ронсар. Ему она старалась подражать в своих первых поэтических опытах. Королева-мать привила ей вкус к хорошей музыке. Известный в то время музыкант Этьен де Руа обучал ее пению, а придворный шут Поль де Реде - танцам.
Маргарита Валуа становилась завидной невестой: ее красота и ученость снискали ей славу не только во Франции, но и за ее пределами. Желая дочери корону, Екатерина Медичи тем не менее была разборчива в отношении претендентов на ее руку. Она строила планы и стремилась подчинить разрешение матримониального вопроса политическим интересам.
Потому один вариант замужества (с доном Карлосом, старшим сыном испанского короля Филиппа II) сменял другой (с самим Филиппом II), пока не появлялся третий (с принцем С:)стьяном, сыном португальской королевы) и т.д. В 1570 году начинается её бурный роман с герцогом Гизом - фактическим главой католиков Франции и позднее претендентом на трон, но король Карл IX и Екатерина Медичи запретили ей думать об этом браке, который бы усилил Гизов и нарушил баланс между католиками и протестантами. Судя по всему, Гиз и Маргарита до конца жизни сохраняли чувства по отношению друг к другу, что подтверждает секретная переписка королевы. Это была первая трагедия Маргариты: с ее чувствами не посчитались. Среди прочих проектов обсуждался вариант замужества с Генрихом Бурбоном. По мере обострения придворной борьбы Екатерина Медичи всё более склонялась к этому варианту. Сын первого принца крови Антуана Бурбона и королевы Наварры Жанны д"Алъбре приходился кузеном Маргарите. Брак с наваррцем сулил смягчение придворной борьбы и кроме того корону наследнице французского дома. Но препятствием заключению этого брака служило различие вероисповедания супругов. Генрих Наваррский исповедовал протестантизм. Католическая церковь не давала санкции на этот союз, несмотря на уверения Екатерины Медичи в том, что красота ее дочери вернет наваррца в лоно католицизма.
Что касается Маргариты Валуа, то, не испытывая никаких чувств к Генриху Наваррскому, она все же не противилась браку: ее прельщало положение супруги первого принца крови и перспектива стать королевой Наварры. Не исключено, что ее решение продиктовано сознанием долга перед королевским домом в момент нависшей угрозы и была даже некая уверенность в героическом самопожертвовании. Маргарита всегда была готова жертвовать собой, но при этом она никогда не поступалась ни своим достоинством, ни убеждениями. “Я согласна и буду повиноваться супругу и его матери в разумных вещах, но не изменю веры, в которой была воспитана, даже если мой муж станет монархом всего мира”, - возражала она своей будущей свекрови, пожелавшей убедить ее принять веру Генриха Наваррского. В семейной жизни она заставит супруга уважать еще одно свое право - на чувства и желания, отказываясь подчиняться воле мужа.
В апреле 1572 г. был подписан контракт о браке Маргариты Валуа и Генриха Наваррского. Согласно контракту правивший тогда Карл IX давал в приданое сестре 300 тыс. золотых экю, лишая ее всех прав наследования отцу и матери. Екатерина Медичи добавила к этому 200 тыс. ливров, младшие братья по 25 тыс. ливров каждый. Кроме того, контракт предусматривал право супругов использовать часть налоговых поступлений в королевскую казну. Таким образом, одна из важных семейных проблем была решена: Маргарита отлучалась от наследства (Однако вопрос о разделе наследства не был забыт в семье Валуа. К нему возвращались на протяжении всей придворной жизни Маргариты. В семейных ссорах, желая привлечь сестру на свою сторону, ей будут не только сулить, но и выделят земли в Юго-Западной Франции).
К моменту свадьбы, назначенной на 18 августа 1572 г., Генрих Наваррский уже наследовал корону Наварры: внезапная кончина Жанны д"Альбре сделала его королем, и Маргариту ожидало положение королевы.
Церемония бракосочетания католички с протестантом несла на себе черты компромисса. Генрих Наваррский должен был сопровождать невесту в церковь, но не присутствовать на мессе, ожидая Маргариту до конца службы около храма. В день свадьбы кардинал Лотарингский обручил молодых в Лувре, а на следующий день торжественно сочетал их у входа в Нотр-Дам. “Наша свадьба, - напишет Маргарита в мемуарах, - совершалась с таким триумфом и великолепием, как никакая другая, король Наварры и его свита были в богатых и красивых одеяниях, а я - по-королевски в бриллиантовой короне и горностаевой пелерине, трен моего голубого платья несли три принцессы. Свадьба совершалась по обычаю, предусмотренному для дочерей Франции”. В это время Ф.Клуэ сделал известный портрет Маргариты.
Франсуа Клуэ. Маргарита Валуа, рисунок карандашом и сангиной
Придворный праздник по случаю свадьбы удался. “Но судьба никогда не позволяет людям полностью испытать счастье; ей было угодно испортить мою свадьбу”, - с горечью отметит Маргарита, вспоминая о покушении на главу партии гугенотов адмирала Калиньи и о последующих за этим событиях в августовские дни 1572 г. Свадьба Маргариты Валуа была омрачена трагедией, разыгравшейся в ночь на 21 августа - день св. Варфоломея. Праздник, собравший в Париже провинциальное дворянство, гугенотов - единомышленников и единоверцев Генриха Наваррского, обернулся кровавой расправой над прибывшими.
Судя по всему, Екатерина Медичи держала свою дочь в полном неведении о готовящейся резне в Лувре и даже рассчитывала на её смерть, чтобы обрести дополнительный аргумент в борьбе с гугенотами и их вождями. Чудом уцелев во время избиения и сохранив хладнокровие, Маргарита спасла жизни нескольким гугенотским дворянам и главное, своему мужу, Генриху Наваррскому, отказавшись оформлять развод с ним, как настаивали её родственники. В мемуарах она представит себя защитницей супруга, сумевшей спасти ему жизнь. Спустя годы наедине с пером и бумагой она захочет рассказать только о своем подвиге, умалчивая о поведении Генриха Наваррского, о том, что тот заплатил за свое спасение отказом от веры.
Генрих Наваррский.
Супружеская жизнь Маргариты, с первых дней омраченная событиями Варфоломеевской ночи, преподнесла новобрачной и другие неприятные неожиданности. Желанный титул королевы оказался чисто номинальным. В связи с августовскими событиями гугенот Генрих Наваррский стал пленником Карла IX и Екатерины Медичи. Кроме того, физическая неприязнь Маргариты к супругу сделала для нее невозможными супружеские обязанности. Развод как единственный выход для создавшегося положения в то время не устраивал ни одну из сторон. Вынужденный плен сковывал самостоятельность Генриха Наваррского. Маргарита, не признаваясь никому в случившемся, старалась играть роль супруги. Брак, заключенный без любви, сразу обнаружил свою чисто деловую сущность. Не драматизируя положение, супруги не стесняли друг друга. Маргарита обрела желанную свободу выбора в своих любовных привязанностях. Она блистала при дворе. Мастера кисти и слова представляли ее чарующий образ. Ронсар сравнивал ее с прекрасной Пасифеей, любуясь красивым лицом, освещенным блеском больших карих глаз, улыбкой полных губ и темными вьющимися волосами.
Первые жизненные невзгоды не смогли усмирить пылкость юной Маргариты. Пренебрегая близостью с супругом, она оставалась открытой для любви, способной довериться своему чувству. Так в жизнь Маргариты вошел новый любовник. Им был Жозеф Бонифаций, сеньор де Ла Моль, миньон герцога Франсуа Алансонского, который был обвинён в «заговоре недовольных» и четвертован на Гревской площади. Де Ла Моль запомнился современникам как фанатичный католик, который изнурительными мессами пытался искупить свою неразборчивость в любовных связях. Екатерина Медичи и Карл IX считали, что именно он настраивает своего покровителя (и, как принято думать, любовника) герцога Алансонского против старшего брата, герцога Анжуйского. Во время осады Ла-Рошели (где де Ла-Моль был ранен) король дважды приказывал его удавить и, по слухам, лично держал свечу, когда шестеро его подручных устроили в Лувре засаду на ненавистного ему придворного.
Де Ла Моль выдал королеве-матери заговор недовольных, в сущности, направленный против клики её итальянских советников. Заговорщики планировали переправить герцога Алансонского и Генриха Наваррского из пределов Франции в княжество Седанское. По этому делу де Ла Моль был предан суду и казнён. Согласно обвинителям, Ла Моль пытался проткнуть доставленной ему астрологом Козимо Руджери спицей восковую фигурку умирающего в Венсенском замке короля Карла IX с тем, чтобы ускорить его смерть и передать престол в обход следующего брата Алансону.
Фигуру де Ла Моля прославил Александр Дюма, сделавший его одним из главных героев своего романа «Королева Марго» (1845). Де Ла Моль в этом романе имеет мало общего со своим историческим прототипом, там он молодой гугенот и носит имя Лерак. Его последние слова были: "Я поручаю себя молитвам королевы Наваррской и других дам". Маргарита в ночь после казни выкупила голову казненного и сама похоронила ее в часовне Сен-Мартен. Более того, она, не страшась скандала, на следующий день появилась в Лувре в траурном платье. Впрочем, утешилась Марго достаточно быстро. Ее следующим возлюбленным стал весельчак и бретер Сен-Люк, а затем в жизнь королевы вошел еще один человек, похоже, ставший самой большой ее любовью. Его звали Луи де Клермон Бюсси де Амбуаз, и его также воспел Александр Дюма. Вопреки созданному Александром Дюма образу де Бюсси как "рыцаря без страха и упрёка", истинный облик графа был вероятно менее привлекателен. Так, в Варфоломеевскую ночь убил семерых своих кузенов, преследуя весьма корыстные цели. Все их замки и земли достались графу де Бюсси, который позже уверял всех, что убитые были гугенотами.
Марго и Бюсси встретились в Реймсе на коронации Генриха III. Любовь вспыхнула сразу. Сохранились стихи, которые посвятил Маргарите ее возлюбленный: "Моя жизнь, как темная ночь, если в ней нет света Вашей любви!" Маргарита платила Бюсси полной взаимностью, причем в такой мере, что обычно снисходительный к увлечениям супруги Генрих Наваррский начал ревновать. К тому же политические интриги, в которых были замешаны все члены семейства Валуа и те, кто был в их окружении, вынудили Марго и Бюсси расстаться. Ему вместе с герцогом Анжуйским пришлось покинуть Париж.
Марго свободно говорила на испанском и итальянском, владела греческим, в подлиннике читая Гомера и Платона, весьма искусно играла на лютне, прелестно пела и... выполняла трудные дипломатические миссии, возложенные на нее братом-королем и матерью. В отсутствие Бюсси она успешно расквиталась с неким дю Гастом, одним из самых свирепых убийц Варфоломеевской ночи, командиром полка королевской гвардии, любимцем нового короля Генриха III. Тогда же красавица приблизила к себе некоего Шарля Бальзака д"Антрага, по прозвищу "красавчик Антраг".
О связи знали все, но поймать любовников на месте преступления не могли ни король, ни сама Екатерина Медичи. Однако стоило королю примириться со своим братом герцогом Анжуйским, следствием чего стало возвращение в Париж Бюсси, как все вернулось на круги своя. Маргарита вновь видела лишь Луи. Бюсси был убит людьми графа Шарля де Монсоро, жену которого соблазнил 19 авггуста 1579 года. Похоже, эта смерть вопреки красивой легенде имела политические, а не любовные причины. В противном случае реакцию королевы Марго не объяснить. Вряд ли даже лучшая из женщин, узнав о смерти изменившего ей возлюбленного, произнесет то, что произнесла отличавшаяся редкостной даже по тем временам ревнивостью Маргарита: "В этом веке во всем мужском племени не было никого, кто мог бы сравниться с ним по силе духа, достоинствам, благородству и уму".
Биографы вслед за современниками считали Маргариту Валуа рабой своей страсти. Всю жизнь она не отказывала себе в чувственных удовольствиях. Любовники сменяли один другого, оставляя о себе недолгую память. Маргарита наслаждалась свободой, не сознавая основного своего предназначения, трудно совместимого со свободной любовью, - быть матерью наследника короля. Трагедию своей несостоятельности как матери она поняла лишь тогда, когда отвергнутый ею супруг заявил о своем желании иметь наследника и настаивал на разводе. Неспособная к деторождению Маргарита впервые в жизни осознала свое поражение, испытав чувство ревности к мужу и ненависти к его любовницам, готовым осчастливить его наследниками. Бесплодная смоковница, она сознавала, что потеряла больше, чем приобрела: под угрозой было положение королевы.
Личная драма Маргариты разыгрывалась на фоне осложнения отношений в семье Валуа и гражданской войны во Франции. Как член королевской семьи и как супруга гугенота, она была втянута в борьбу, заняв в ней активную позицию.
Зависть и непомерные амбиции превратили ее братьев - герцога Анжуйского и герцога Алансонского - в непримиримых врагов. К герцогу Анжуйскому, Генриху, начавшему с военной карьеры, судьба была благосклонна, наделив его сначала польской короной, а после безвременной кончины Карла IX французским престолом. Герцог Алансонский Франциск, пользуясь авторитетом принца, мечтал об установлении своего политического влияния в нидерландских провинциях. Его вмешательство в испано-нидерландскую войну и поддержка нидерландских принцев были чрезвычайно опасны, угрожая Франции втягиванием в военный конфликт с Испанией. Но младший Валуа считался только со своими интересами.
Маргарита презирала старшего брата за своенравие, нетерпимость к слабостям других и язвительные усмешки, на которые он был особенно щедрым. К младшему же относилась с большой теплотой; ей импонировала его смелость, граничившая с дерзостью, и она даже помогала в осуществлении его фландрских планов.
Участие в придворных баталиях вселяло в Маргариту уверенность в свои силы. Но ее политический авторитет, в который она успела поверить, оказался иллюзией. Ей указали на весьма второстепенное место в королевской семье. После бегства Генриха Наваррского из Лувра в Париже Маргариту держали как заложницу, стремясь избавиться от нее на выгодных условиях. В Нераке при дворе супруга не ждали приезда королевы, выторговывая у Парижа компенсацию за ее прием. Маргарита Валуа была обречена на скитания.
После двухлетней разлуки с супругом, надеясь на его благодарность, Маргарита решает направиться к нему в Нерак. Казалось, что желанная мечта обрести свой двор становится явью. В Нераке ей удается прославить королевский двор Генриха Наваррского. Она привлекает туда весь цвет протестантской интеллигенции. В ее салоне собираются поэт Гийом де Салюсий и дипломаты Дюплесси - Морне и Пибрак, поэт и философ Агриппа д"Обинье и другие. Пибрак даже вынашивает идею силами неракского общества открыть Академию, подобную Парижской. Неракский салон Маргариты Валуа возрождает традиции времен Маргариты Наваррской. Далеко от Парижа, несмотря на войну, не гаснет свет поэтических и музыкальных вечеров и господствует дух любви, как напишет об этом министр Генриха IV сеньор Сюлли.
Но именно в Нераке Маргарита получает удар такой силы, который переворачивает всю ее дальнейшую жизнь. Дружественные отношения супругов, сложившиеся в Париже, не выдерживают испытания властью. Генрих Наваррский на правах короля позволяет себе предложить Маргарите заботы о своей фаворитке, ожидавшей от него ребенка. Этот факт становится известен в Париже, и королевский двор вмешивается в отношения между супругами, побуждая Маргариту вернуться в Лувр.
Надо заметить, что, умудренная жизненным опытом королева, положение которой в момент написания мемуаров всецело зависело от благосклонности Генриха IV, изложила эти события далекого прошлого, явно задавшись целью реабилитировать своего супруга и обвинить во всех своих несчастьях французский двор. И ей удается это сделать, ибо от дальнейшего изложения своих воспоминаний она отказывается. Гордая Маргарита скрыла, что отъезд из Нерака стал прелюдией всех ее последующих скитаний. Она умолчала о годах унижений, горьких раздумий и сопротивления, она никому не поведала и о своих счастливых днях, отданных радости общения с близкими по духу людьми и творчеству.
Генрих и Маргарита
Покинув Нерак, она возвратилась в Париж, однако несмотря на приглашение короля и королевы-матери ее ожидал холодный прием. Генрих III, добившись отъезда сестры и разрыва с мужем, вскоре принял решение возвратить ее наваррцу. Зависимость от воли брата заставила Маргариту повиноваться, но возвращение в Нерак сделалось для королевы пыткой. Генрих Наваррский остановил супругу в пути и заставил ее ждать результатов переговоров с Генрихом III. Он требовал компенсации за прием Маргариты, выторговывая права для своих единомышленников. Семь месяцев длились переговоры и унизительное ожидание, пока король Наварры не соблаговолил разрешить продолжить путь. Нерак не ждал свою королеву. В одном из писем она рассказывала об этом времени: “Моя жизнь сравнима с рабским положением, я повинуюсь силе и могуществу того, кому не могу сопротивляться”.
И тем не менее Маргарита нашла в себе силы не поддаться унынию. Она бросила вызов обеим сторонам - королю-брату и королю-мужу, покинув Нерак и устремившись в город Ажан, в стан противников короля и Генриха Наваррского. Униженное достоинство заставило ее ненавидеть и мстить. С помощью своих новых союзников, представителей Католической лиги, она принимает участие в укреплении Ажана, проявляя недюжинные способности военачальника. Когда же Генрих III заставляет горожан сдаться, Маргарита скрывается в якобинском монастыре с тем, чтобы продолжить свой путь и найти убежище в овернской крепости Карла, пожалованной ей Генрихом III. Старый полуразрушенный замок непокорных Арманьяков, некогда воевавших с Людовиком XI, становится обителью новой мятежницы.
На время Лувр теряет Маргариту из виду. Распространяются слухи даже о ее кончине. Причиной этого была длительная болезнь королевы. Но Маргарита не сдается, она становится защитницей интересов католической оппозиции в Южной Франции. Вместе с Католической лигой она ведет отчаянную борьбу с защитниками французского престола, возглавляемого Генрихом III. Разгром королевскими войсками оппозиции кончается для Маргариты пленением. В сопровождении конвоя ее как преступницу доставляют в овернский замок Уссон. Расположенный в труднодоступной местности, высоко в горах, Уссон некогда скрывал самых опасных преступников.
Пленение позволило близким Маргариты поспешить распорядиться ее судьбой. Генрих Наваррский пожелал оформить развод. Предвидя это решение зятя, королева-мать предложила заключить свою дочь в монастырь, а Генриху Наваррскому взять в жены племянницу Маргариты Кристину Лотарингскую. Генрих III видит лучший выход для сестры в смерти.
Однако затворничество в Уссоне окончилось для Маргариты освобождением. Литеры помогли своей сообщнице, освободив ее из заточения и добившись для нее права на владение замком. Неприступный Уссон стал для Маргариты не только надежным убежищем. Здесь в далекой Оверни она чувствовала себя счастливой. После многих лет бурной светской жизни и унижений отвергнутой сестры и жены она наконец познала счастье, осознав его в освобождении от условностей высшего света и в гармонии с природой. В замке она распоряжалась как хотела и вела довольно бурную жизнь, так что Юссон прозвали "замком Мессалины".Позже в письме Генриху IV она назовет Уссон своим покровом, хотя условия старого здания и скудость материальных средств лишали ее привычного комфорта. В Уссоне Маргарита со всей страстью своей души предается чтению и творчеству. Круг ее интересов разнообразен: история и литература, теология, философия и естествознание. Библиотека замка пополняется книгами античных авторов - Платона, Геродота, Плутарха, сочинениями итальянских гуманистов - Данте, Бокаччо, Петрарки, Пико дела Мирандола и Марсилио Фичино, французской литературой - от Ф. де Коммина до Дюбелле и Ронсара. Имея опыт в меценатстве и организации придворного салона в Нераке, Маргарита превращает Уссон в новый Парнас. Она приглашает в свой салон поэтов, философов и теологов независимо от их религиозных убеждений. В салоне слушали стихи Антуана Ле Пюяда, Пьера Броша, проповеди иезуита отца Гумбло и размышления о бессмертии души философов Ж. де Шампаньяка и Дюплекса. Излюбленной темой бесед была природа любви, занимавшая Маргариту всю жизнь. Принимая активное участие в этих беседах, уссонская затворница отстаивала единство Амура и Психеи. Она не принимала невинной любви, страсти души как идеальной формы в противоположность телесному наслаждению. Защищая единство души и тела и таким образом реабилитируя плотскую сторону любви, Маргарита отстаивала право женщины на свободу выбора в любовных отношениях, отвергая всякое принуждение. Рассуждения на эту тему найдут отражение в письмах, где она обоснует это право женщины. “Господь в своем творении, - напишет королева, - начал с меньшего и несовершенного, а кончил большим и совершенным. Он создал мужчину после других тварей, женщину же сотворил после мужчины, поэтому она является более совершенной и ей принадлежит право на свободу выбора в любовных отношениях”. В Уссоне она написала свои мемуары - первые женские мемуары в истории этого литературного жанра.
Там же она узнала о смерти королевы-матери и об убийстве брата Генриха III. Единственная наследница большого дома Валуа не могла претендовать на корону. К французскому престолу, тесня своих противников, уверенно шел Генрих Наваррский, первый принц крови угасшей династии Валуа. Одолев оппозицию на большей части Франции, он подходил к Парижу. Для взятия последнего очага сопротивления хитрый гугенот приготовил самый главный свой козырь - вероотступничество. Он помог ему в Варфоломеевскую ночь 1572 г., сохранив жизнь, он принес ему корону в 1594 г. Париж стоил мессы, и парижане приняли первого принца крови из династии Бурбонов, повинуясь ему как своему суверену.
С вступлением на престол Генриха IV Маргарита поняла бесполезность сопротивления и признала поражение, объявив себя с этого времени сторонницей нового короля. Отношения между супругами вступали в новую фазу. Король желал получить развод и оформить свои отношения с очередной фавориткой: положение обязывало позаботиться о наследнике. Маргарита не возражала. Однако судьбе было угодно еще раз испытать терпение супругов, содействуя при этом возобновлению их дружеской привязанности. Дело о разводе французского короля приобрело конфессионально-политический характер: требовалось соизволение папы римского. Святой престол, пытаясь использовать это дело для укрепления своего влияния во французской церкви, не торопился удовлетворить обоюдное желание супругов. В ходе разбирательства ставились под сомнение правомерность заключения брака между католичкой и протестантом, а также мотивы расторжения союза. Согласие на развод было получено лишь в конце 1599 г., спустя шесть лет с момента официального заявления Генриха IX. Но король не смог воспользоваться полученным правом на заключение нового брака: фаворитка Генриха IV Габриэль д"Эсте, подарившая ему сыновей, внезапно скончалась.
Между тем судьба Маргариты Валуа была решена доброжелательно. Генрих IV выразил желание остаться для нее не только кузеном, но стать ее настоящим покровителем. В 1599 г. особой королевской грамотой за Маргаритой был оставлен титул королевы Наварры и добавлен новый титул - королевы Франции. Кроме того, она получила право пользоваться землями в Юго-Западной Франции, которые были ей подарены братьями, и ей был пожалован пенсион. Таким образом, взамен иллюзорных надежд на положение королевы при здравствующем короле Маргарита получила материальное обеспечение и достоинство вдовствующей королевы. Одновременно она удостоилась права вернуться в Париж, приобрести земли и дома, а также построить свою резиденцию напротив Лувра, в которой ей суждено было провести последние семь лет жизни, сделав свой новый дворец не менее известным, чем салон в Уссоне. Двор Маргариты стал привлекать к себе поэтов и музыкантов, философов и государственных мужей, в числе которых были знаменитые Франсуа Малерб, Виталь д"Одигье и Теофил де Вио. Поэты писали оды в ее честь, философы посвящали ей свои труды. Парижский салон Маргариты возродил старую традицию придворных праздников, возникшую при Франциске I.
Генрих IV в угоду политическим интересам взял в жены Марию Медичи, племянницу великого герцога Тосканы Фердинанда и кузину Маргариты. Но жизнь короля, наконец обретшего семью и наследников, наполненная планами государственных реформ, была непродолжительной. В 1610 г. он был заколот фанатиком Равальяком.
Смерть короля заставила Маргариту бороться за сохранение мира во Франции - гарантию обретенного ею благополучия. С этой целью она участвовала в последней ассамблее Генеральных штатов 1614 г., пытаясь привести к согласию непримиримых депутатов сословий напоминанием о военной угрозе Франции. Уверенная в своих способностях добиться желаемого, Маргарита прилагала все силы для укрепления на престоле новой династии в лице юного Людовика XIII.
Годы изменили внешность прекрасной Маргариты, превратив ее в грузную старую женщину. Только лукавый взгляд карих глаз и привычка к роскошной одежде по старой моде, вызывая улыбки у придворных, выдавали в ней прежнюю красавицу.
В последние годы Маргарита впала в ипохондрию, ежедневно ходила к мессе и причащалась. Предметом ее особой заботы стали обитатели тюрем и госпиталей. Она проявляла большую щедрость ко всем нуждающимся в помощи. В конце 1613 г., вернувшись из кратковременной поездки в свой любимый Уссон, Маргарита заболела воспалением легких и уже не смогла оправиться. Через полтора года - 27 мая 1615 г. - ее не стало. Умирала она в сознании, успев принять от своего духовника соборование и отблагодарить священника.
Гроб с телом покойной, установленный в монастырской часовне, ожидал захоронения целый год. Похороны должны были состояться в мае 1616 г. Но в казне не оказалось денег для торжественных почестей и покойницу ночью тайком в сопровождении двух стрелков из королевской гвардии перевезли в фамильную усыпальницу Сен-Дени.
В завещании, составленном за два дня до смерти, Маргарита распорядилась всем своим имуществом в пользу Людовика XIII и королевы-матери Марии Медичи, оговорив выплату вознаграждений придворным слугам и неустойку по контракту о строительстве августинского монастыря, начатому ею в Бурже.
Последняя из династии Валуа ушла из жизни, пожелав остаться в памяти потомков такой, какой она представила себя в мемуарах - жертвой времени, дочерью страшной эпохи, - свинцового века, по выражению Монтеня. Богиня счастья Фортуна, которую древние греки изображали с повязкой на глазах, едва коснулась ее своей доброй рукой. Злой рок, под которым Маргарита разумела придворные интриги, превратил ее жизнь в вечные поиски доказательств своей праведности. Между тем она была достойна лучшей доли.