— Жена в понедельник утром проснулась, сделала мне кофе. Сказала, что ей плохо, кашель какой-то. Позже позвонила и говорит, что пойдет на больничный, — вспоминает Андрей Бабкевич, что происходило 16 января до того момента, как его жены не стало. Предположительно, причиной смерти стал анафилактический шок после введения лекарства.
16 января 31-летняя жительница деревни Тюрли Молодечненского района пришла в фельдшерско-акушерский пункт (ФАП) и скончалась после инъекции лекарства. Как пояснил старший следователь Молодечненского районного отдела Следственного комитета Юрий Богушевич изданию Край.by , по предварительной версии, женщина пришла на ФАП с подозрением на острую респираторную вирусную инфекцию. В качестве лекарства ей предложили таблетки, но пациентка отказалась и попросила сделать укол антибиотика, который принесла с собой. Следствие проводит проверку по факту трагедии. Назначена экспертиза по лекарству.
Погибшая Ольга Бабкевич — социальный работник, по образованию — медик. Она окончила Молодечненский медицинский колледж.
Ольга Бабкевич. Фото: со страницы в odnoklassniki.ru
Ее муж, Андрей Бабкевич , рассказывает, что у супруги была аллергия на антибиотик, который, предположительно, ей могли ввести. Важно отметить, что в справке о смерти написано, что причина смерти не установлена. То есть пока неизвестно, действительно ли лекарство стало причиной трагедии.
— У брата маленькие дети, когда-то ребенку прописывали лекарство, и жена ходила колоть. Сразу сама инъекцию разводила, потом уже не могла это делать: у нее начинали краснеть глаза, шла реакция какая-то. Потом она только вводила, сама препарат не размешивала. Делала укол и бежала быстрее мыть руки и лицо. Я не понимаю, как она могла забыть, что у нее аллергия? — говорит Андрей.
По его словам, следователь попросил: если дома найдутся ампулы от антибиотика (относится к группе антибиотиков цефалоспоринов. — Прим. TUT.BY) , показать ему. Эти ампулы, как и ампулы с белорусским анестетиком, муж нашел на переднем сиденье машины, на которой Ольга приехала в ФАП. Исходя из этого и сделал вывод, что, скорее всего, ей могли ввести данные препараты.
Откуда у Ольги лекарство, Андрей не знает:
— Говорят, она сама принесла. Ей укололи. Она пошла к машине, чтобы поехать домой. Потом прибежала обратно на ФАП со словами: «Мне плохо, плохо, плохо».
В семье Бабкевич двое детей: девочке — десять лет, мальчику — пять. Похоронили Ольгу 18 января.
«Всегда нужно говорить медикам об аллергии на любые лекарства»
В ФАПе и в Молодечненской центральной районной больнице трагедию не комментируют.
Практикующий медик с опытом работы 22 года, попросивший не называть его имени, пояснил TUT.BY, почему инъекция антибиотика может вызвать анафилактический шок.
— Перед тем как ввести препарат, можно ли как-то проверить, есть ли у человека на него аллергия?
— Во-первых, пробы на чувствительность к антибиотикам не делают. Во-вторых, если у человека аллергия, не важно, какое количество аллергена попадет в организм. Тяжелая реакция может быть и на саму пробу.
— Даже от пробы человек может умереть?
— Есть описанные случаи, когда у человека была аллергия на пенициллин. Он зашел в кабинет, где препарат разводили, и от запаха и минимального количества пенициллина в воздухе у него развился шок.
— Но есть конкретные примеры, когда в поликлиниках перед введением препарата на руке пациента делают царапинку и туда капают лекарство. Таким образом проверяют, есть ли аллергия.
— Это необязательная проба. В стандарты она не входит. Как правило, аллергиков на пищевые, животные, растительные аллергены обследуют в лабораториях.
— Что тогда делать в этой ситуации?
— Во-первых, от аллергии никто не застрахован. Такие реакции есть. В прошлом году ребенок в Гродно. Жизнь такая: поменялась экология, биология человека, количество аллергических реакций объективно выросло. Так или иначе, если вводится препарат в организм, то какой-то процент аллергических реакций есть.
— Как избежать трагических ситуаций?
— Здесь фактор везения. Разновидностей аллергий много, но самая фатальная — анафилактический шок. У одного человека аллергия может проявиться сыпью, крапивницей, кожным зудом, у другого — бронхоспазмом, у третьего — анафилактическим шоком. Это зависит от организма человека.
— Как часто встречается анафилактический шок?
— Как часто он заканчивается летальными случаями?
— Летальность высокая.
— Что делать при анафилактическом шоке?
— В домашних условиях, если вы не медик, то у вас и лекарства нужного не будет. Там основные препараты — адреналин и преднизолон. Нужно вколоть и то, и то. Адреналин — в первую очередь. Везде, где делают инъекции, есть специальная укладка, она так и называется «анафилактический шок». Это коробочка, в которой лежат положенные медикаменты. На ФАПе она тоже должна быть.
— Что должны делать медики перед введением препарата?
— Спрашивать у пациента, были ли у него раньше аллергические реакции на другие лекарства. И, как правило, об этом спрашивают несколько раз: когда собирают анамнез, интересуются по поводу аллергических реакций, затем спрашивают, есть ли аллергия на конкретный препарат, и медсестра перед тем, как уколоть, обычно еще раз спрашивает. Мало ли, человек мог забыть, мог не придать этому значения… Но про аллергии надо помнить. Потому что некоторые препараты обладают перекрестной или групповой аллергией: если аллергия на это лекарство, то возможна подобная реакция и на препараты со схожей аллергической структурой, препараты этой химической группы.
— В интернете обсуждают, что аллергические реакции возникают чаще, если вводить антибиотик с местным анестетиком.
— Мое субъективное мнение, что, разводя препарат на местном анестетике, вы в организм вводите два препарата, а не один. И антибиотики, и местные анестетики находятся в топе препаратов, на которые чаще всего есть аллергические реакции. Медик, который будет оказывать помощь, даже знать не будет, на какой из двух препаратов у вас аллергия, потому что это произошло при одномоментном введении двух препаратов. Два препарата в одном шприце могут как-то между собой взаимодействовать. Но вводить антибиотик без анестетика больно.
— Можно ли обойтись без инъекций?
— Есть богатый спектр антибиотиков в таблетках, но у граждан психология: если не кололи, значит, не лечили. В амбулаторной практике острой необходимости во введении инъекционных антибиотиков нет. Но все, конечно, упирается в стоимость. Таблетированные препараты будут стоить дороже. Инъекции — более дешевый вариант лечения.
— Что делать людям, если им прописали антибиотик и они не знают, есть ли у них на него аллергия?
— Нужно стараться, чтобы первую инъекцию вам сделали в поликлинике в процедурном кабинете, а не дома. Там возможностей оказать экстренную помощь, если потребуется, больше. Эти возможности есть и на ФАПе, потому что укладки по аптечкам везде стандартные. В прошлом году после случая с прививкой в Гродно проводились учения, медики сдали все зачеты. Нельзя сказать, что кто-то чего-то не знает и где-то чего-то нет.
— Может быть, что человеку вводили этот препарат год-два назад и аллергии не было, и вдруг сейчас аллергия появилась?
— Может быть. Аллергия в классическом виде не развивается на первое введение.
В Запорожье разгорелся скандал, связанный со смертью ребенка в областной инфекционной больнице. Родители девятимесячного Льва Котусенко винят в смерти сына медиков, которые ввели ребенку агрессивный антибиотик. По словам Дмитрия и Натальи, окончательный диагноз их сыну так и не поставили. Тем не менее, ввели антибиотик «Цефтриаксон», отдельную серию которого месяц назад временно запретили из-за смерти маленькой девочки в Кривом Роге.
По словам мамы Льва Натальи, все началось с того, что у сына поднялась высокая температура.
- Лев родился здоровым ребенком , — рассказала «ФАКТАМ» Наталья Свищо. — Посмотрите его медицинскую карточку — за девять месяцев ни разу не болел. В 10 часов вечера у сына поднялась температура — 37,2. Еще сынок начал чесать десны. Мы подумали, что температура может быть связана с тем, что у него режутся зубы. Но ночью температура поднялась уже до 38. При этом не было ни кашля, ни насморка. Утром мы вызвали участкового врача. Терапевт пришла около пяти часов вечера. Поставила предварительный диагноз — ОРВИ, фарингит. Еще сказала в случае повышения температуры давать противовоспалительный препарат. Вечером температура опять начала подниматься. За сорок минут подскочила до 39,5. Мы вызвали «скорую».
По словам Натальи, приехавший на вызов врач сделал ребенку «горячий укол», после чего мальчика отвезли в областную инфекционную больницу.
— Сына отвезли не в детскую больницу, а в инфекционную, потому что было подозрение на ангину, — говорит Наталья. — Там Льва осмотрела дежурный врач, взяли мазки из носа и полости рта, после чего сыну сделали какой-то укол. Когда я спросила, что ему укололи, медсестра резко сказала: «Мама, все нормально. Мы знаем, что делаем».
Потом медсестра поставила сыну капельницу с физраствором. Сказала, что в физраствор добавила антибиотик"Цефтриаксон". Сейчас уже понимаю, что пробу на чувствительность к антибиотикам никто не делал. А ведь никогда прежде сыну подобных препаратов не вводили. Медсестра еще сказала: «Вообще-то этот антибиотик нужно вводить внутримышечно. Но укол очень болезненный. Поэтому я добавила антибиотик в физраствор. Вашему ребенку так будет легче». Какой была дозировка, мне не сказали.
— Что произошло после этой капельницы?
— Температура, которую до капельницы удалось снизить, начала подниматься. Сначала 38.5, потом 39, потом 39.7! Сын горел, и никто не мог ничего сделать. Дежурного врача не было. А медсестра развела руками: «Ну дайте ему сироп. Все, что прописывал врач, я уже дала». Дежурный врач пришел только в 7.45. Сказал, что анализ крови нормальный. Точный диагноз нам так никто и не поставил. У сына появилась сильная одышка. Ему сделали рентген, чтобы исключить пневмонию. Пневмония не подтвердилась. Следующим предположением был менингит. Сказали, что нужно делать пункцию спинного мозга. Перед этим еще раз ввели «Цефтриаксон». Получается, сыну дважды вводили сильнодействующий антибиотик, не имея при этом диагноза. От чего его пытались вылечить, врачи и сами не знали. Когда я что-то спрашивала, меня резко обрывали: «Вы же не врач. Врачи знают, что делают».
Когда Льва везли в реанимацию, чтобы сделать пункцию, он уже не мог поднять голову и едва дышал. Менингит не подтвердился. Но состояние сына настолько ухудшилось, что он так и остался в реанимации. Меня к нему не пускали. «Вам лучше этого не видеть, — говорили. — Он в очень тяжелом состоянии». Когда в 17.40 мы позвонили врачу, он попросил подняться к нему в кабинет. Оказалось, в 17.25 наш сын умер.
— Врач назвал причину смерти?
По факту смерти ребенка полиция открыла уголовное производство. Одна из версий: причиной смерти мог стать агрессивный антибиотик «Цефтриаксон», который, по словам родителей Льва, ребенку вводили трижды. Проб на чувствительность при этом никто не сделал. Отдельную серию этого препарата два месяца назад временно запретили после смерти девочки в Кривом Роге (есть соответствующее распоряжение Минздрава от 02.03.2018). Там четырехлетняя девочка, как и 9-месячный Лев, поступила в больницу с температурой 37,3 и подозрением на ангину. В Криворожской инфекционной больнице № 1 ей ввели антибиотик «Цефтриаксон», после чего ребенок умер. По этому факту также расследуется уголовное производство. Родители Льва подозревают, что смерть их ребенка тоже связана с введением этого препарата.
— Это очень агрессивный антибиотик, и после того, как его ввели, сыну стало хуже , — говорит Наталья. — Не понимаю, зачем нужно было вводить препарат, который временно запрещен? И как можно было даже не сделать пробу? Ни извинений, ни элементарного сочувствия от врачей больницы мы не дождались. Показать нам историю болезни сына врачи отказались. Сейчас мы, как и следователь, ждем результатов экспертизы. До сих пор не можем поверить и прийти в себя. Мы привезли ребенка в больницу с подозрением на ангину — и через 18 часов его не стало.
В Запорожской инфекционной больнице комментировать ситуацию отказываются. По словам главврача Владимира Шинкаренко, «
Трехлетний Саша Ч. из поселка Зорька Новокубанского района Кубани всего пять месяцев назад пошел в детский сад. Как и все детки, первое время часто болел - то насморк, то кашель. Его мама - 27-летняя Ирина поэтому и на работу не выходила. Ждала, когда у сына пройдет период адаптации. В начале октября малыш вновь заболел. Ира вызвала врача, и когда тот поставил диагноз «острый обструктивный бронхит» и выписал направление в больницу, женщина послушно собрала вещи и поехала с сыном в районную ЦРБ.
Мы поступили в больницу 10 октября, - вытирает слезы Ирина. - У нас взяли все анализы, сделали кардиограмму, УЗИ и назначили антибиотик - цефалоспорин .
Малыш сразу пошел на поправку и уже через 4 дня лечащий врач готовил мальчика к выписке. 15 октября Сашу с мамой должны были отпустить домой. А 14-го вечером у ребенка поднялась температура до 37,8 и появились странные розовые пятна во рту.
Я позвала врача, показала ему эти пятна, но он мне сказал, что это вирусная инфекция, - рассказывает Ирина. - Сашеньке сбили температуру и продолжили колоть уколы. На следующий день около 8 часов вечера ему сделали очередную инъекцию. Я только донесла его до палаты из процедурного кабинета, и он потерял сознание.
Шокированная мать бросилась с ребенком на руках обратно в процедурку. Однако ни одного врача в отделении не было.
Медсестры сразу запаниковали. Они реально не знали, что делать, - вытирая слезы, продолжает женщина. - Одна схватила шприц с магнезией и спрашивает у другой, мол, ему хуже от нее не станет. Другая взяла кислородную маску, но в ней не было кислорода, она просто была непригодна. Я стала кричать, просить, чтобы они вызвали врача, позвонила мужу. Он приехал и стал ногами выбивать двери в процедурном кабинете, чтобы перевезти сына в реанимацию. Двери оказались забиты, невозможно было туда занести носилки. Еще какое-то время мы ждали скорую, ведь в этом здании нет отделения реанимации. Ехать нужно было на машине. В итоге, было потеряно драгоценное время. Пока эти специалисты паниковали и не знали, что им делать, мой мальчик умирал.
В итоге Сашу доставили-таки в реанимацию. Но спустя полчаса вышел врач и сообщил родителям страшную новость: мальчика больше нет. По словам родителей, никто из врачей даже не попытался объяснить им, что именно произошло с их малышом. Им просто выдали тело ребенка в морге и отправили домой. Ни слова объяснения, сожаления или соболезнования мать так и не дождалась.
Я даже не знаю фамилию нашего врача, она у нас в палате всего несколько раз появилась за все время, пока мы там лежали, - вздыхает мать. - Но так ведь не должно быть! Мы доверяем этим людям самое дорогое - наших детей, а они своей халатностью и безразличием их убивают. Врач же попросту не обратила внимания на мою жалобу! В карточке даже ни слова нет о тех пятнах.
Заключение медиков о причине смерти сына родители узнали только в прокуратуре, куда они обратились сразу после случившегося. После чего жалоба родителей была отправлена в новокубанский межрайонный следственный отдел. Кстати, как выяснилось, сотрудники больницы даже не сообщили правоохранителям о трагедии, которая произошла в стенах больницы. Хотя обязаны были это сделать. Почему? Хотели скрыть?
По заключению врачей смерть ребенка наступила в результате анафилакического шока на внутримышечное введение антибиотика, - пояснил «Комсомолке» старший следователь МРСО по Новокубанскому району Игорь Соломка . - После обращения отца ребенка мы провели доследственную проверку, по результатам которой было возбуждено уголовное дело по части 2 статьи 109 УК РФ («Причинение смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей»). Назначен ряд судебно-медицинских экспертиз.
Свою проверку проводит в больнице и краевой Минздрав . По поручению губернатора Кубани Вениамина Кондратьева в район направлена краевая комиссия в составе сотрудников и главных внештатных специалистов министерства здравоохранения.